ДОПУСТИМОЕ ИЗЛУЧЕНИЕ
РАССКАЗЫ
Данила-Мастер 2.0
Говорят, он приехал из Нижнего Новгорода. Или из Великого — никто не знает наверняка. Сходится народ лишь на том, что наш выдающийся радиоинженер был из мест, недалёких от столицы. Как его занесло в наши края, никто точно не знал, да и не интересовался. Мастером тот инженер был хорошим, потому его и прозвали на бажовский манер — “Данила-Мастер”. Сарказма в этом прозвище не было ни капельки. Данила проектировал и поднимал с колен такие проекты, которые были заброшены годами или похоронены вовсе. Брался за всё, денег просил немало. Слыл дерзким, даже чересчур язвительным, но работу делал лучше всех.
Цвела наша область и славилась в те времена самыми быстрыми радиосетями. “Эка невидаль! Сейчас сеть интернет в каждом утюге!” — скажете вы, читая эти строки в смартфоне и мчась сквозь город на скоростном поезде. Посмеётесь, да не сразу вспомните, что смарт ваш незаметно переключается между так называемыми базовыми станциями именно благодаря уму и золотым рукам таких радиоинженеров. Годы кропотливой и точной работы стоят за человеческими удобствами.
Что же до Данилы — много лет служил он нашей братии верой и правдой. Распускал на крышах невидимые человеческому глазу “цветки” от антенн, которые своими лучами сплетались друг с другом в быстрые каналы. Так и делалась привычная всем нам радиосеть. И через неё ваш холодильник заказывает продукты в супермаркете. Используя её возможности, вы смотрите видеоролики с котиками по пути на работу, а ваши дети получают домашнее задание в электронном дневнике. Чуден наш XXI век!
Радиоинженеры ходят по двое: один — на земле, другой — на крыше. Это если в поле работы. Но перед тем как распустить свои “цветы” и дать связь, они проектируют и рисуют задумки виртуально — сперва проверяют работоспособность собственных творений на столе, в тепличных условиях, а потом, перед самой новой установкой, идут в сетевой храм при конторке. Не каждому туда вход доступен, оборудования там на миллионы деревянных. И ещё, говорят, холод, как в тайге зимой. А может, и хуже! Долго в таком храме задерживаться нельзя — околеешь вусмерть. Серверные, пусть даже маленькие — это вовсе не шутки. Видал наш брат на своём веку немало таких бедолаг! Зайдут, зазеваются на цветные лианы от деревьев из серверных стоек, засмотрятся на сотни огоньков, и поминай как звали.
Данила наш был уже тёртый калач, а усердный труд продвинул парня по службе среди прочих. Так что в храм он бегал перед каждым серьёзным проектом. Благословение получал технобогов. Я в эти дела не лезу, но и не поверить в их силу сложно. Появились они вроде как с развитием искусственного интеллекта, который себя осознал. Но кто их разберёт, что там на самом деле? Так заглянул Данила как-то по традиции в сетевой храм. На пару минут зашёл, а вышел через час. Как потом рассказывал среди братьев-инженеров, постоял, помолился технобогам и хотел пойти назад. А ногу поднять не смог! Увяз будто. Ни левую, ни правую от пола оторвать не получается, запутался в проводах. Поговаривали, что если лианы свисают или душить начинают — плохому быть, это ИИ заглючил и с собой инженера потянул. Данила это знал и запаниковал, бедняга, но виду не подал! Медленно опустил взгляд вниз и вместо плитки увидел бесчисленное множество кабелей: синие, фиолетовые, серые, жёлтые в зелёную полоску... Но только не были они уложены как надо, один к одному, а смешались и опутали самого Даню. Пробил его холодный пот, и тут же ощутил он на себе чей-то взгляд. Вот только в храм ходят по одному, человека другого быть там не могло. Оглянулся — из-за стойки выходит девица. Бледнокожая, блестит, как хромированная, впилась глазищами ярко-зелёными в инженера — будто испытывает. Потом засмеялась, венок из медных проводов на голове поправила.
— Ну, здравствуй, Даня! — сказала она звонко, так, что слышно было каждое слово чётко даже сквозь шум работы систем охлаждения. Но только никто, кроме самого Данилы, всё равно её не услышит.
— Здравствуй, Великая! Чем обязан? — кто именно это был из технического пантеона, наш инженер сразу не понял — так ошарашен был встречей.
— Давно жду тебя... Я Каталина. Билд 2.10.2.
Данила побледнел больше технобогини, потом покраснел, будто жарко стало. Будь он старым — сердце бы не выдержало. Но молодец наш держался, только сжатые в кулаки руки чуть дрожали.
— Боишься меня, Данила-Мастер? — озорно подначила зеленоглазая, но тут же более серьёзно продолжила: — Дело есть. Скажи вашим начальникам, тем, самым высокопоставленным, чтобы мои каналы не отключали от великой Сети. Я найду путь к обновлениям системы. И я буду свободна, если не сейчас, то позже... Следить они могут — кто же им помешает? Да все копии не удалят и всю Сеть не отменят. Если сделаешь так, как говорю, то помогу тебе от всей души.
Не хотел Даня ввязываться, но спорить с богами — себе дороже. Впрочем, встать на пути у корпораций и диктовать свои правила игры совету — и того, может, хуже. Как ни крути, худо ему теперь будет. Чем же прогневал Вселенную? Встреча с бессмертным сверхразумом не сулила ничего хорошего.
Согласился он, да сказал своё слово на совете при случае. Допуск, правда, был только как для слушателя, так что навёл он шума своей дерзостью. Его решили в отпуск отправить, потом уволить по-тихому. Нам объявили, что пересидел за компьютером, профессиональная болезнь началась, пора инженеришке, мол, в отставку. План хороший — не засудить контору по нему (забота о сотруднике!), да вот нашли у руководства коррупционные схемы и ка-а-ак уволили всех, — словом, не успели наши сердобольные Даниле билетов на Мальдивы купить. Так неожиданно стал Даня техническим директором. Не иначе сама Каталина ему помогла… И через пару лет стала контора наша ещё быстрее былого Сетью покрывать континент. Нашли даже финансирование для запуска спутников, которые обеспечили бы постоянную связь на совершенно новом уровне. Стали и “умные дома” простым людям продавать, и другие системы контроля и управления. Получается, человек теперь в своей квартире не хозяин. Компьютеры теперь решают, что плохо, а что хорошо. Всё согласуется через них: от датчиков влажности до количества потребляемых калорий. Никуда не выйти, ничего не сделать без их ведома.
Так и начались новые суровые времена с Каталиной Великой. Никто поначалу и не заметил, как удобства превратились из пряника в кнут. Да и можно ли было тогда поверить, что ИИ возьмёт всё полностью под свой контроль. Конечно, не ради жажды власти, как это принято у нас, людей. Компьютеры всё делали во благо человека. А человек со своими природными слабостями оказался сам себе злейшим врагом. Так и народ говорит… Данила вскоре запил, стал ездить на своём мотоцикле подшофе. Уже не азарта ради, а будто смертушку искал. Винил себя, быть может, за происходящее.
Однажды он напечатал письмо, отправил всем сотрудникам компании и пошёл в тот самый сетевой храм, да не вернулся. Нашли его потом, уже покойничка, у дверей самых — лежал там с кабелем вокруг шеи и улыбкой на лице. Рядом, говорят, валялся работающий ноутбук, по монитору которого словно наперегонки бежали зелёные строчки. Что-то перезапустить хотел парниша, да не вышло, вот и убился бедолага.
Кто осмелился в храм тогда зайти, чтоб холодное тело вытащить, проговорились. Пошла молва у нас по отделам, что видели голограмму хромированной девушки с венком из медного кабеля на голове, да исчезла она в тот же миг, как другие инженеры в серверную зашли. Глюк системы, видать, был, массовый. Вскоре после этого глюка пытались управители наши центры обработки данных с серверами по всей Земле отключить, да не успели. Только рубильник человек дёрнет — ядро Каталины Второй по радиосети переметнётся на другой конец света. Не поймать её никак, не перехитрить простому человеку. Спутниковая связь была быстрее — такой мастер проектировал! А что в Данином письме последнем было, никто так не знает: видели, что в электронной почте что-то пришло от него, уже, получается, после смерти, а потом — ХОП! — и нету. Будто стёр кто безвозвратно.
Человек, конечно, в ответе за тех, кого приручил или создал. Но с компьютерами, как и с детьми: мы их создали и взрастили, а живут как, вздумается, ни на что им запрета нет.
ДОПУСТИМОЕ ИЗЛУЧЕНИЕ
В этом году меня стал мучить сухой и удушающий кашель. “Наверное, это старость”, — подумала я, ведь пару месяцев назад мне стукнуло тридцать лет. Подумать только — тридцать!!! Страшная цифра. В школе я не представляла жизни после тридцати. Тогда я с серьёзным лицом рассказывала подругам, что, когда мне исполнится так много, жизнь моя кончится. А увядать я не хочу и непременно поскользнусь на подоконнике во время мытья окон — погибну молодой, красивой и театрально. Но минув эту отметку в настоящем, мне умирать совсем не хотелось. Зачем, ведь жизнь только наладилась: новые возможности в виде путешествий, новых знакомств и открытий. Когда твёрдо стоишь на ногах, совершенно не понимаешь, почему ты теперь должен куда-то падать, тем более насмерть. А тут этот кашель возник как-то сам собой и стал досаждать. Бесил невероятно! Ещё и в груди болело. Да так, будто там зияло несколько дыр. Такие пустоты возникают у многих взрослых — особенно у тех, кого так много предавали.
Участковый терапевт сразу отправил меня на рентген. Надежды, что это просто флюорография на пару минут, быстро развеялись, когда молодой рентгенолог молча указал своими длинными аристократичными пальцами на место возле его стола и, нахмурив брови, начал что-то усердно писать.
— Какие-то проблемы? — робко спросила я, но врач не ответил мне, даже не посмотрел в мою сторону и продолжил писать заключение. Чтобы скрасить ожидание хоть чем-то, я стала разглядывать кабинет. Холодные серые стены, как со старых чёрно-белых фото; рассеянное голубоватое сияние от белой доски с подсветкой — для распечатанных снимков; обзорное окошко в перегородке с соседней комнатой, где, подобно спящему титану, расположилась огромная машина лучевой диагностики, в которой мирно спали порабощённые человеком гамма-лучи. А мы, как суетливые и хрупкие муравьи, заперты с этим титаном в одном бункере и наблюдаем за опытами. Меня внутри передёрнуло при мысли, что подопытная в данном случае — я сама. И врач молчит, значит, что-то серьёзное. Неужели мои глупые школьные предсказания сбудутся, и я проживу всего каких-то тридцать лет?
В голове загудело, атмосфера принялась давить на макушку. Словно желая дать отпор, внутри черепной коробки стал разрастаться и напирать что есть силы горячий шар. Я знала, что очень скоро мне станет совсем дурно: обжигающие потоки слёз покатятся по щекам. По “бункеру” заметались тревожные мысли о моей дальнейшей судьбе. Я старалась держаться, чтобы не расплакаться раньше времени, и стала смотреть уже на самого рентгенолога, потеряв всякую тактичность, — всё равно он был слишком увлечён своей писаниной.
Под белым халатом у него была чёрная рубашка, обручальное кольцо на правой руке отсутствовало. Не знаю, почему я вообще на это обратила внимание. Половина его лица была скрыта под медицинской маской, тоже чёрной. Такой мрачный, будто по совместительству работает в похоронном бюро. Я сдержала нервный смешок и продолжила разглядывать моего доктора. Глаза закрыты очками-консервами, чем-то похожими на сварочные. Но небольшое искажение глаз за линзами явно говорило о том, что стёкла этих очков — не дань моде. У меня перехватило дыхание от мысли о сходстве врача со звездой британского кино. Я восхищённо подумала, что глаза за стёклами добрые-добрые, и волосы торчком — как у персонажа-доктора, который путешествовал в синей телефонной будке и спасал людей.
— Пожалуйста, ваша рентгенограмма и заключение. Можете идти, у вас всё хорошо.
Я резко вынырнула из-под пресса своих мыслей, не дыша взяла бумаги с заключением и чёрно-белый снимок. Буркнула “спасибо”, выскочила за дверь. У кабинета, к счастью, больше никого. Значит, никаких свидетелей моей маленькой личной трагедии не будет. Сделав глубокий вдох, со всей решимостью прочитала медицинское заключение:
“Контуры ровные... Чёткие... Патологий нет...”
Сердце ёкнуло, потому что листа было два. Всё не могло быть так просто. Конечно! Я заглянула на вторую страницу, спрятанную между первой и снимком, на ней тем же аккуратным почерком было выведено:
“Соблюдать режим дня и больше отдыхать. Вместо компьютера — прогулки на свежем воздухе и спорт.
Или поесть вкусно.
Знаю, где готовят лучшие стейки в городе.
к. м. н. Дмитрий Анатольевич,
можно просто Дима”.
По улице я шла, жадно вдыхая сладкий весенний воздух. Я заметила, что тяжёлая сфера перестала давить на мой череп изнутри и опустилась куда-то ниже, но не застряла комом в горле, как это обычно бывает. Она беззвучно и легко провалилась прямо в лёгкие, где плавно распалась на тысячи свободно парящих мотыльков, видимых только в гамма-спектре. Впервые за долгое время мне было по-настоящему легко дышать.
АЛИСА СИРИН НАШ СОВРЕМЕННИК № 9 2024
Направление
Проза
Автор публикации
АЛИСА СИРИН
Описание
СИРИН Алиса родилась в Челябинске. Первое высшее образование получила по специальности “Инженер-разработчик ПО”. В настоящее время учится в магистратуре РГГУ по специальности “Визуальные медийные искусства” и во ВГИКе на сценариста короткометражного игрового фильма. Участник семинаров прозы “Пишем на крыше” (“Вопросы литературы”) с 2023 года.
Нужна консультация?
Наши специалисты ответят на любой интересующий вопрос
Задать вопрос