АЛЁНА РЫЧКОВА-ЗАКАБЛУКОВСКАЯ НАШ СОВРЕМЕННИК № 11 2023

НА ПИКЕ БОЛИ, КАК НА ВЗЛЁТЕ

* * *

Соседский мальчик, что приносит хлеб,
Вкушайте, мол, без нашего участья,
В его колени тычет курослеп
Ладони пятипалые, запястья
Ломкие. И, преломляя свет,
Нисходит день на преломлённый ломоть.
Так ближний дальний, робок и нелеп,
Проходит, локтем не задев за локоть.
Позволь ему себя перевести
По перешейку между островами.
Раскручивает кто-то лопасти
Невидимо у нас над головами.
И кажется, подняться до высот
Легко, как тронуть небо на картинке.
И мальчика, что по земле идёт,
Целует в маковку высокий небосвод,
И травы осыпаются в ботинки.

 * * *

Пространство выгнулось дугою,
И стала я совсем другою.
На берегу небытия
Такое небо голубое
И чудные открытия.
Как зелен луг в провале чёрном!
Забор кренился в травах сорных
И пал под крепкою рукой,
Как будто въехали на танке;
Нам вдруг открылся мир иной.
Девчонки-инопланетянки —
Легчайшей дымкой золотой,
Свечением над головами.
Как скудна речь моя словами.
Круглеют пятки и колени,
Тела отбрасывают тени,
Полупрозрачны и легки.
В траву заброшены сачки,
Как порожденье знойной лени —
Нескладные стихи мои.
И потому сейчас замри.
Фиксируй, память:
Луг нездешний,
Две девочки, как две черешни
На черенке зари.

 * * *

…ну как тебе слива тугого налива
которая нынче упала в траву
а ты без оглядки идешь себе мимо
с одной только мыслью зачем я живу
щетинится слева сухая малина
направо сморода густа и черна
вот ветхозаветная ржавая глина
из глины ты взят и вернешься сполна
в ее ненасытное влажное чрево
куда бы ни шел а придёшь на постой
березник направо осинник налево
и ты между ними ты стебель пустой…

 * * *

Здесь в июле видится простое.
Тишина эпохи травостоя,
В переулке строящийся дом.
Ночь длиннее, день уже короче.
За забором худосочный срочник
Выбритым отсвечивает лбом,
Рвёт малину в звонкую тарелку.
Воробьи заводят перестрелку
Над иргой. Развесистым кустом
Наклонилась красная сморода.
Нынче праздник будет у народа —
Металлурга достославный день.
И уже настроили динамик,
И плывёт наш медленный “Титаник”
Грузно, не отбрасывая тень.

 * * *

…как неторопко неторопко
в саду затягивалась тропка
газонною травой
земля сама б себя латала
но ей как будто не хватало
себя самой
не тронутой ребром лопаты
не вскопанной и не распятой
под клубень золотой
и потому ходила мама
горстями семена бросала
в проплешины её
чтоб зелень пустошь укрывала
травинок остриё
зализывало раны эти
не человеки мы а дети
в начале бытия
и оскорблённая земля
врачует сорною травой
на пике боли как на взлёте
ожоги обнажённой плоти
горчайшей лебедой…

 * * *

Держи, соломинка, меня,
Покамест чёрный год уходит.
В небесных плавнях пароходик
Плывёт без дыма и огня.
Так ходят крадучись рекой,
Помалу распуская бредни.
И приближают час последний
Просонным рыбинам. Покой —
Приманка дурачка.
Обманка быстрая и злая.
Затеплят искру маячка,
И рыба сонная, всплывая,
Глотнёт калёный воздух ртом,
Чтобы не выдохнуть потом,
И жизнь качнётся, ускользая.

 * * *

Июль стоял, как Божья милость.
Птенцы осваивали клирос.
Ты в этой маечке навырост
Была себе мала.
Под нею сердце робко билось,
Душа над миром возносилась
И облаком плыла
С небесным храмом по соседству
Ивановым звенящим детством
Сквозь кроны напросвет.
И вспыхивал светло и звонко
Под голою пятой ребёнка
Яичный курослеп.
Ты и сейчас, ступая тяжко,
Нося отцовскую рубашку,
Легка себе вполне.
И, кажется, порой надмирна,
Но всё же жизнью наполнима,
Как эта голубая чашка
С клубничиной на дне.

 * * *

Как хлюпала вода
В прожаренные доски...
В буквальном смысле их
Дед жарил кочергой.
Лоснился чёрный вар.
Весь мир казался плоским,
Как новенький пятак
Под детскою рукой.
Полянка зелена,
На ней от солнца пятна,
И маятник под ней
Колышется. “Тук-тук” —
Стучат носами в лад
По донышку цыплята,
По зернышку клюют,
По зернышку клюют…
И вар в ведре кипит,
Июлем обожжённый,
Дед лодочку смолит
И “Беломор” смолит.
И лодка, словно кит,
Сияет, обнажённый,
И дымным плавником
И усом шевелит.
И вот уже кладут
Китёнка на колёса.
Айда его к реке!
Тот белый-белый день,
Как след от колеса,
Доныне в отголоске,
Как блик, как светотень
На розовом песке.
И хлюпает вода
В прожаренные доски,
И маятник дрожит
На тонком волоске.

 * * *

 …вот так он и живёт
подставив солнцу спину
я льну к нему душой
душа чего-то ждёт
нет не люпин ещё
подобие люпина
украсит ли собой
мой скромный огород
из семечка с руки
а как не хватит время
ему произвести
соцветие но вот
я всё равно его
целую нежно в темя
в наметившийся зонт
полураскрытый рот
где бриллиант росы
а значит он причастен
и свету и теплу
песку и влаге глин
и властвует над всем
хотя совсем не властен
над будущим своим
над будущим моим…

 * * *

 …всю ночь моргала лампа на столе
казалось чье-то пламя задували
потом внесли на чистом покрывале
холодный май
и тихо по земле
как будто никогда не умирали
проклюнулись растения и мы
смотрели на
глазам своим не веря
но на ветру поскрипывали двери
и поднимались скудные дымы
над кучами лежалого компоста
над головами колыхался остров
на землю трапы были сведены
по краю небо разгорелось красным
и лампа на столе погасла…

 * * *

Так и живём. От света подустав,
Не лета ждём, а новый ледостав.
Вот свистнет рак на сумрачной горе,
И пожелтеют листья в сентябре,
Которые пока ещё в зачатке.
А ты готовь садовые перчатки,
По правилам бесхитростного быта.
Не баба у разбитого корыта,
Но крепкою рукой середняка
Клепай телеги куцые бока.
А после начинай готовить сани.
Куда судьба, лихой Иван Сусанин,
Нас заведёт, не знаем мы пока.
Но нынче по ночам такая страсть —
Взята весною безраздельно власть.
И дышит прель.
И всякое в природе дышит тело —
Поленница ли, баня ли, горбыль,
Что над межою горбился мертвело,
Всю зиму останавливая пыль
Метельную. Гляди: теперь он тоже,
Чешуйчатую ощетинив кожу,
Весь напитался влагой снеговой
И древесиной пахнет разомлевшей.
И кажется, готов зацвесть скворешник,
Уже как двадцать вёсен нежилой.
И прибывает тайный кровоток.
И попирает рокот поколенный
Отживший тлен. И воздыхают стены,
И чашечки коленной завиток
Пульсирует, несёт тебя из плена
Поклоны класть грядам попеременно
И прорастать во вздыбленный песок.