МОЛЧАНИЕ БЕЛОЙКОРОЛЕВЫ
ПОВЕСТЬ
Глава 1. Конец
Да, именно так — конец. Я ничего не перепутала: эта история началась с конца, точнее, с того момента, когда я узнала её завершение. Конечно, тогда я даже не догадывалась об этом. Вот как это было.
“Бул-тых!” — брошенные мною камешки с шумом плюхались в серые воды моря.
“Ш-ш-шух” — волны одна за другой пытались достать голые пальцы моих ног.
Хотелось купаться, но погода испортилась. Небо заволокло густыми тучами, поднялся ветер, и вчерашнее доброе и тёплое море превратилось в злое и шипящее. Серёжки в моих ушах весело побрякивали — подвески-ракушки стучали друг об друга. Широкая юбка хлестала по коленям.
— А я тебе говорю: именно так и было, — сквозь шум волн я едва уловила писклявый голосок.
— Так значит, он к ней вернулся! Они успели! — пропищал в ответ другой голос.
Я обернулась и увидела неподалёку от себя двух чаек.
— Ага, ага. Только это большой секрет. Смотри, не проболтайся никому! — большая белая чайка со светло-серыми крыльями важно прошагала по мокрой гальке.
— Надо же! А та девочка? Кто отправил ей эту посылку? — вторая чайка, поменьше размером, грязно-серого цвета, поспешно догоняла первую.
— О-о! Сейчас расскажу! — ответила первая птица.
Я начала осторожно подходить к чайкам, но птицы, заметив моё приближение, встрепенулись и полетели вдоль берега. Я бросилась за ними. Меня заинтересовал их разговор. Кто и к кому вернулся? Что это за секретная посылка? Кто и кому её отправил? Но подробности узнать не удалось: чайки скрылись за скалами.
— Хотела догнать их? — за моей спиной раздался незнакомый голос.
Я немного испугалась, ведь пару минут назад на берегу, кроме меня и чаек, никого не было. Обернувшись, увидела мальчишку примерно моего возраста, с растрёпанными от ветра выгоревшими на солнце русыми волосами, в светлой майке и шортах. Он со скучающим видом глядел на море.
— Да, — чуть помедлив, ответила я непонятно откуда взявшемуся мальчишке. — Мне захотелось дослушать их разговор... Я подумала... Но... Это неважно, — махнула я рукой.
— Эти две чайки постоянно болтают всякую ерунду. Я их часто здесь вижу, — он сел как ни в чём ни бывало на корточки и начал бросать гальку, целясь в высокие волны.
— Подожди, но откуда ты знаешь, о чём они болтают? — я недоумённо взглянула на него.
— Наверное, оттуда же, откуда и ты, — он ответил совершенно спокойно, не отрывая от воды свои серые, как сегодняшнее море, глаза.
— Я... Я просто слышу их, — растерянно промямлила я и присела рядом с мальчишкой. — Но не думала, что кто-то, кроме меня, может это. Как ты научился понимать их?
— Сам не знаю. Это произошло случайно. Два года назад, кажется. Я тогда из-за чего-то обиделся на родителей (наверное, это был какой-нибудь пустяк), выбежал из дому, пришёл сюда и долго сидел один на берегу моря. Вокруг никого не было, только волны, ветер и чайки, — он, точно вспомнив какой-то момент, повернул голову в противоположную от меня сторону, обвёл взглядом берег и продолжил: — Не помню, сколько я так просидел, глядя на море, слушая чаек, но в какой-то момент вдруг стал как-то по-другому всё воспринимать. Я, как и раньше, слышал голоса птиц, но теперь стал отчётливо понимать то, о чём они говорят. Даже не знаю, как это объяснить...
— И о чём же они говорили?
— Тогда они спорили, в какую сторону лететь. Одна уверяла, что лучше полететь в бухту: там всегда много рыбы. Другая убеждала, что сегодня там рыбы нет, и нужно лететь в другую сторону, на песчаный пляж.
Какое-то время мой собеседник молча наблюдал за волнами, затем снял шлёпанцы, отряхнул их, надел обратно и повернулся ко мне:
— А ты как научилась понимать птиц?
— Думаю, я умела это всегда. Сколько помню себя, постоянно слушала верещание воробьёв, синиц. Они такие забавные! Ещё любила слушать воркование голубей. Хотя не всегда могла разобрать, о чём они говорят. — Я придержала свои серёжки — ветер так и норовил сорвать их — и убрала с лица отросшую чёлку. — Когда я была маленькой, то думала, что все люди умеют понимать язык животных. А когда поняла, что другие совершенно этого не умеют, была очень удивлена.
— А кого ты ещё понимаешь, кроме птиц?
— Птиц я понимаю лучше других животных. Кошек понимаю. Но они для меня — как иностранки, — я засмеялась, мальчишка понимающе закивал головой. — А вот собак пока плохо получается понимать.
— А я, кроме птиц, никого не понимаю, — вздохнул он. — Даже своих родителей порой понимаю хуже, чем птиц...
— Ссоритесь часто? — спросила я.
— Мать вечно дёрганая. У неё работа нервная. Она там держится, а домой приходит и срывается на нас: то посуду не так помыли, то в комнате бардак, то ботинки не так стоят. Ей вообще трудно угодить. И как только отец её терпит?
— Постой, ты говорил, что часто видишь тех двух чаек. О чём они обычно говорят?
— Да, я уже по голосам их научился различать, хотя внешне они все как будто бы похожи. Тех чаек, которых ты только что видела, каждый день можно заметить на пирсе или на берегу. Раньше я прислушивался к их болтовне, но потом понял, что ничего интересного от них не услышишь. Сейчас, когда ветер доносит их крики, я даже не всегда вслушиваюсь в смысл того, о чём они галдят. Но пару дней назад эти две подружки что-то очень оживлённо обсуждали, спорили. Я даже подумал тогда, что они рыбу не поделили. А говорили они... О чём же? — мальчишка встал на ноги, я поднялась следом за ним, и оказалось, что мы почти одного роста. Он направился медленным шагом в ту сторону, куда улетели чайки. — Кажется, я тогда услышал: “Надо спросить у Царицы рыб, она всё знает”.
— А кто такая Царица рыб? — я, подхватив босоножки, зашагала следом за ним.
— По-моему, это какой-то сказочный персонаж. Моя бабушка что-то рассказывала про неё, — мой собеседник шёл вперёд, не обращая на меня никакого внимания. Затем неожиданно обернулся: — Я же говорил, что эти чайки всё время болтают разную ерунду. Сказочницы они ещё те!
— А может, всё-таки...
Я не успела договорить — над нашими головами с криками закружились чайки. Птиц было четыре. Две из них оказались теми болтушками, которых я так хотела догнать.
— Царица рыб накажет тебя! — грозилась большая чайка своей подруге. — Тебе же было велено хранить всё услышанное в секрете! А ты... Теперь уже все местные чайки говорят об этом.
— Да я… да я... только одной рассказала, — оправдывалась серенькая чайка, — а она... это она разнесла!
Две другие незнакомые чайки ругали первую:
— Мы же предупреждали тебя: она — ненадёжная в таких делах!
Птицы стали клевать в воздухе провинившуюся чайку. Та, уворачиваясь от них, полетела в сторону скал. Вскоре все чайки пропали.
— Ну, — обратилась я к своему новому знакомому, — и что ты скажешь на это?
— Странно, — только и ответил мальчишка и в задумчивости прикусил свой смуглый кулак.
— Если бы они понимали меня, я бы непременно спросила у них обо всём. Но, к сожалению, у меня не получается говорить на их языке, ерунда выходит... У тебя тоже?
— Я как-то пытался поговорить с ними: пищал, свистел, — усмехнулся мальчишка, — но птицы явно не понимали смысла моих звуков, смотрели на меня, как на сумасшедшего.
Вдруг я вспомнила, что обещала родителям совсем недолго погулять и вернуться, и они, возможно, уже ищут меня.
— Извини, мне надо бежать! — резко выпалила я. — А ты можешь узнать про Царицу рыб?
— Могу спросить у бабушки. Но это всего лишь детская сказка.
— Спроси, пожалуйста! А потом расскажешь мне, — я побежала в сторону дороги, поднимавшейся к аккуратным домикам.
— Постой! — вдруг окликнул меня мальчишка. — А где я тебя найду?
— Здесь. Завтра. В это же время! — прокричала я и, пробежав уже значительное расстояние, подумала: а ведь я даже имя его не спросила...
Глава 2. Царица рыб
Назавтра я пришла к морю с родителями. Шторм прекратился, и можно было купаться. Чаек поблизости не было. Зато народу было много: отдыхающие с утра атаковали узкую полоску пляжа. Вволю накупавшись, я, накинув полотенце, ходила около кромки воды в поисках красивых ракушек.
— Привет, — передо мной возник вчерашний мальчишка. — Хочешь узнать про Царицу рыб?
— Да. Привет. Расскажи, — сбивчиво ответила я. — Но для начала скажи, как тебя зовут.
— Тимофей. А тебя?
— Вера.
Тимофей рассказал историю, услышанную от своей бабушки, а ей эту историю поведала её бабушка, а её бабушке... В общем, это очень старинная история. То ли правда, то ли небыль. А дело было так...
В давние времена рыбы и птицы жили мирно и даже дружили. Птицы не трогали рыб, питались насекомыми, растениями. А рыбы позволяли птицам свободно плавать на поверхности воды и даже нырять в морские глубины, посвящали их в морские тайны или просто болтали о погоде. Мудрая Царица рыб — древняя, как само море, — всегда готова была помочь любой птице советом.
И так было до тех пор, пока одна вредная чайка случайно не проглотила в споре свою собеседницу — морскую рыбу. Она хотела только немного клюнуть её, но от злости проглотила и с удивлением заметила, что рыба — вполне приятная и сытная еда.
Попробовав рыбу один раз, жадная чайка не остановилась и вскоре от такой диеты стала заметно крупнее своих родственниц. Это ж не за мухами охотиться! Не удержалась чайка и разболтала всем подружкам о своём открытии. Мол, глупые вы, л’овите мелких насекомых, а в море вон какая крупная еда плавает. Рыба пришлась по вкусу и другим чайкам. После этого все чайки стали питаться рыбой и даже научили этому других птиц.
Рыбы объявили птиц своими врагами и перестали с ними общаться. Они даже придумали свой “молчаливый” язык, который могли понимать только рыбы. А Царица рыб решила наказать болтливую чайку — лишила её голоса.
Но любопытные чайки всё равно подслушивали тайны морских жителей и передавали их по секрету всему свету. И если Царица рыб узнавала об этом — тотчас лишала такую чайку голоса. Навсегда. И только один день в году — в летнее солнцестояние — любая птица могла без опаски обратиться за советом или за помощью к Царице рыб, и та не могла отказать ей.
— А что это за день такой — солнцестояние? — спросила я Тимофея.
— Да это просто самый долгий день в году, когда солнце поднимается на самую большую высоту. Бабушка сказала, что это бывает двадцать первого июня.
— А сегодня уже двадцать третье, — тихо проговорила я.
В тот день нам не удалось услышать болтливых чаек. Может, их распугали отдыхающие. А я всё думала: какая она, Царица рыб? Похожа ли она на огромную рыбину, или это красивая русалка? И даже вечером, когда я засыпала в постели, у меня перед глазами мелькали разноцветные плавники, блестящая рыбья чешуя...
Рано утром я вдруг подскочила, словно сама не своя, и почему-то решила первым делом сбегать к морю, пока родители не проснулись. Окутанный лёгким туманом берег был пуст. Море казалось спокойным. Я подошла к кромке воды и вгляделась в горизонт, еле различимый в белой дымке. Но неожиданно резкий крик нарушил тишину. Из тумана вырвалась огромная белоснежная чайка. Она летела прямо на меня и ясно прокричала именно мне: “Только ты сможешь ей помочь! Спеши!”
Мне стало жутко от этого крика. Я побежала домой и, даже не смыв с ног мокрый песок, нырнула обратно в постель. В ушах всё ещё стоял пронзительный голос чайки.
Когда мама разбудила меня, было уже девять часов. Я сонно потянулась и пошла умываться. И только за завтраком вспомнила о своей ранней прогулке.
Глава 3. Кого спасать?
Днём я рассказала Тимофею об утреннем происшествии. Он недоверчиво покачал головой:
— Тебе это просто приснилось.
— Нет! — запротестовала я. — Всё было на самом деле.
— А ноги у тебя грязные были утром, когда ты второй раз встала?
И тут я задумалась. И правда, я не заметила утром никакой грязи или песка ни на ногах, ни в постели. Неужели мне это только приснилось?
— И всё-таки кого мне нужно спасать, кому я должна помочь? — не унималась я. — Какой-нибудь чайке? Или человеку? А может, самой Царице рыб?
— По-моему, ты просто зациклилась на этих чайках с их глупыми секретами, поэтому тебе везде видятся какие-то подсказки, знаки...
Ничего не ответив Тимофею, я побежала к морю. Он за мной. Наверное, подумал, что я обиделась. А мне и вправду было немного досадно: я ему свои секреты доверила, а он думает, что всё это чушь!
Так я убежала достаточно далеко и хотела уже остановиться. Вдруг впереди, прямо у кромки воды, замелькала розовая панамка. Ребёнок? Один? Я рванула к малышу.
Тонконогая девчушка примерно четырёх лет уже по колени стояла в воде, шлёпая ладошками по качающимся волнам. Вода брызгала на её шортики. Поблизости никого не было.
— Эй, — я осторожно тронула её за плечо. — Ты с кем? Давай-ка выйдем пока из водички. Где твои мама и папа?
Малышка посмотрела на меня огромными светло-серыми глазами, нахмурилась, но ничего не ответила. Я взяла её за руку и вывела на песок. Тимофей уже стоял рядом и оглядывался по сторонам в поисках родителей девочки.
— Не бойся, сейчас мы найдём твоих родителей, — я пыталась успокоить скорее себя, чем малышку.
Та стояла и, надув щёки, смотрела вдаль. Её взгляд был грустным и злым одновременно. Мы так и не услышали от неё ни единого словечка.
Прошла всего пара минут, но мне они показались ужасно долгими.
— Вот ты где! Лиза! — срывающимся от волнения голосом кричал подбегающий к нам долговязый подросток. Он резко схватил девчушку за руку и отвёл в сторону. — Ты зачем сбежала?! Только этого мне не хватало! Дурёха, ты же... да ты же утонуть могла!
Лиза молча слушала его возмущение, ковыряя песок пальцами ног.
— Спасибо, что присмотрели, — обратился он к нам с Тимофеем.
— Сестра? — спросила я.
— Да, — выдохнул незнакомец. — Никакого покоя с ней. То ходит за мной, как хвостик, — не отвяжешься, то вдруг убежит ни с того ни с сего!
Лиза словно замерла. Она смотрела куда-то вдаль в одну точку. Что-то невыразимо глубокое и печальное было в её лице. Мне захотелось сделать для неё что-то хорошее.
— Лиза, а хочешь, з’амок из песка построим? Смотри, как я умею!
Лиза недоверчиво повернулась в мою сторону, но не подошла. Но вскоре мои архитектурные способности заставили её всё-таки сделать несколько шагов ко мне. Я делала вид, что не смотрю на неё, и Лиза незаметно подходила всё ближе к песочному замку.
В это время Тимофей общался с её братом. Тот что-то объяснял полушёпотом, изредка смахивая с лица отросшие тёмные волосы, висящие мокрыми сосульками. А мой замок рос и рос. Лиза всё смотрела и молчала. Ветер играл завитушками на кончиках её русых волос. Я не решалась её тревожить: уж больно серьёзный вид у неё был.
— Лиза, пошли домой, — позвал её брат, взял за руку и увёл.
— Странная, да? — сказала я Тимофею, когда брат с сестрой скрылись из виду.
— Игорь говорит, что это из-за их мамы...
— Игорь? Это её брат?
— Да. Он рассказал мне не очень весёлую историю.
Тимофей сел на песок и уставился на горизонт. Я села рядом. Тимофей пересказал мне историю Игоря и Лизы. Оказалось, что они приехали сюда к родственникам в начале лета. Тётя привезла их на поезде. Маму Лизы и Игоря положили в больницу, и за детьми некому было ухаживать. Мама обещала Лизе приехать, как только выздоровеет. Лиза каждый день ждала её. Но дети не знали, насколько всё серьёзно. Ни мать, ни родственники не говорили детям, что у их матери неизлечимая болезнь, и жить ей осталось всего ничего. Надеялись на чудо. Но чуда не произошло. Игорю сразу сказали о том, что мамы не стало. А вот Лизе сразу не стали говорить, но она сама всё поняла, случайно услышав разговор взрослых.
— Постой, — перебила я Тимофея, — а где их папа?
— Не знаю. Наверное, они без отца жили, — ответил Тимофей и продолжил рассказ.
Раньше Лиза, оказывается, была болтушкой и хохотушкой. Но в то утро, когда она узнала о случившемся, её словно подменили: она больше не сказала ни единого слова. И, что самое странное, она ни разу даже не заплакала с того дня.
— И как долго она молчит? — спросила я у Тимофея.
— Игорь сказал, что почти две недели, — ответил Тимофей, теребя в руках ракушку. — Домой они уже не вернутся, останутся жить в тётиной семье.
— Ты не спрашивал, где они тут живут? Далеко?
— Они на нашей улице живут, я видел их с Лизой несколько раз в магазине, видел, как они в калитку свою заходили.
— А ты на какой улице живёшь?
— На Кипарисной.
— Не знаю такую. Я же не местная.
— Странно, — усмехнулся Тимофей, — вы же живёте как раз на перекрёстке Кипарисной и Парусной.
— Откуда ты знаешь? — удивилась я. — Ты что, следил?
— Больно надо, — фыркнул Тимофей. — Просто я в продуктовый хожу по дороге мимо дома, где вы живёте. Хотя я редко обращаю внимание на отдыхающих, но вашу семью почему-то сразу запомнил. Вы непохожи на остальных...
— Что ты имеешь в виду?
— Ну, мама твоя всё время с книжкой, отец даже на пляже всё что-то в своём блокноте отмечает. Ты то рисуешь, то с птицами общаешься...
— Да, у нас творческая семейка, — я невольно рассмеялась, представив, как мы со стороны странно смотримся.
Тимофей встал и подал мне руку:
— Пошли, покажу кое-что.
Мы отправились в сторону скал.
— Вы надолго здесь? — как бы между делом спросил Тимофей.
— В начале июля домой поедем. Мамина подруга купила этот дом, в котором мы живём. Сама уехала по срочным делам за границу, а нас попросила присмотреть за домом. А мы с радостью!
Мы добрались до скал.
— Смотри на самый верх, — шепнул Тимофей и указал на небольшую скалу прямо у кромки моря.
Я задрала голову и увидела одинокую белую чайку. Большая красивая важная птица сидела неподвижно и смотрела на море, словно ждала чего-то.
— Как ни приду — она здесь, — Тимофей указал на птицу. — Странно, да? И я ни разу не слышал, чтобы она кричала.
— Она точно живая? — спросила я в шутку.
Чайка вдруг повернула на секунду голову в нашу сторону и снова уставилась на воду. Птица напомнила мне чайку из моего сна. Мы отправились назад.
— Тимофей, я всё поняла! — подскочила я на месте. — Я знаю, кого нужно спасать! Я знаю, кому я должна помочь!
— Кажется, я догадываюсь, о ком ты...
— Да, о Лизе.
— И Лизе, и Игорю сейчас тяжело. Им-то уж точно поддержка не помешает.
— А давай завтра позовём их на прогулку. Ты покажешь какое-нибудь интересное место. Ты же наверняка знаешь много таких мест. А я придумаю, чем занять Лизу.
— Давай. Моя задача проще твоей: я знаю кучу классных мест, которые не знают приезжие. А вот как растормошить Лизу, я не представляю.
Незаметно мы дошли до нашего домика на углу улиц. Теперь я уже знала их названия. А до этого ведь даже не задумывалась об этом. Да и зачем? Указателей на домах не видно, а потеряться в этом маленьком селе почти невозможно.
Тимофей указал на утопающую в зелени красную крышу вдалеке:
— Вот наш дом. А Игорь с Лизой чуть дальше живут, под горкой.
Глава 4. Почему молчит котёнок?
Родители давно уговаривали меня подружиться с кем-то из отдыхающих или местных детей. Но мне и в компании родителей было неплохо. Да и гулять в одиночестве тоже нравилось. К тому же я не такая общительная, чтобы самой первой с кем-то знакомиться, а ко мне никто из детей пока не подходил. Не считая, конечно же, карапузов, которые любят неожиданно подбегать со своим: “Давай поиграем!” — или: “Давай дружить!”
Поэтому, когда я сказала маме, что подружилась с местными ребятами, она очень обрадовалась. Мама стояла на балконе, когда я подошла к ней.
— Мам, я сегодня с ними гулять пойду. Можно? Они на соседней улице живут, — я указала рукой в сторону едва заметной отсюда красной крыши.
— Хорошо, — мама поправила мою чёлку. — Только никаких купаний. Да?
— Мам, ну, ты же знаешь меня...
Да, мама знала, что мне можно доверять, и я не нарушу запретов. У нас с родителями договорённость: без них я в море не лезу. Я неплохо плаваю, но в этом вопросе “лучше перебдить”, как говорит мой папа. И я согласна с ним: море не всегда доброе, — поэтому не купаюсь без родителей. Все довольны, все спокойны.
Я взяла с собой котёнка — единственную мягкую игрушку, которая была у меня здесь. Он всегда путешествует со мной лет с четырёх и уже изрядно истрепался. Мама связала ему кофту с капюшоном и штанишки с дырочкой для хвоста. Раньше он ещё и пел, но батарейка давно села, а поменять на новую всё руки не доходят. Однажды мы меняли ему батарейку, целую операцию провели: распороли шов на животе, достали старую батарейку, засунули новый кругляшок, снова зашили. Забавный потрёпанный котик отправился в мой рюкзак.
С Тимофеем мы встретились в условленном месте — на перекрёстке.
— Привет, — махнула я ему, — как думаешь, они дома?
— Привет. Скоро узнаем. Лучше бы кеды надела или кроссовки, — Тимофей кивнул на мои шлёпки.
— Так предупреждать же надо! — надулась я понарошку. — Ты нас в горы, что ли, поведёшь?
— Нет, но в шлёпках можно поскользнуться.
— Тогда я сбегаю и поменяю обувь. Подержи, — я вручила ему свой рюкзак и побежала обратно домой.
Через пару минут вернулась. Тимофей стоял на прежнем месте, прижимая к груди мой рюкзак так, словно в нём лежало нечто ценное.
Пока мы шли к дому Игоря и Лизы, над нами пролетели два воробья.
— Скорее, скорее, опоздаем на вкусняшки, — прочирикал один.
— Чур, я первый ем из ладошки девочки, — прочирикал второй.
Я посмотрела на Тимофея, он только ухмыльнулся:
— У этих пташек одна забота — добыть вкусняшки.
И как бы между делом он вдруг добавил:
— Мне сегодня снилась та белая чайка с вершины скалы. И она снова молчала. Глаза у неё были грустные почему-то...
— Эх, так мы и не разгадали секреты тех двух чаек, — вздохнула я.
Мы издалека увидели Игоря — он возился с велосипедом около калитки. Подошли, поздоровались.
— Меня, кстати, Верой зовут, — представилась я. — Мы хотели вас с Лизой на прогулку позвать. Пойдёте с нами?
— С удовольствием! — засиял Игорь.
— А где Лиза? — огляделась я.
— Около дома где-то. Сейчас позову, — Игорь скрылся за калиткой.
Вернулся с Лизой и с небольшим рюкзаком на спине. Малышка казалась такой же серьёзной. Но я заметила по её глазам, что она всё же обрадовалась нашей встрече.
— Эй, привет, нас ждут приключения! — подмигнул ей Тимофей.
— Лиза, можно, я возьму тебя за руку? — Я протянула девочке свою руку.
Лиза молча протянула мне в ответ свою ручку. Обхватив её ладошку, я почувствовала на ней прилипшие крошки хлеба.
— Так вот кто кормил воробушков! — обрадовалась я своей догадке и стала рассказывать Лизе: — Представляешь, идём мы к вам, а нас два воробья обогнали. Они спорили, кому первым есть из ладошки вкусняшки.
Лиза посмотрела на меня большими удивлёнными глазами. Мне показалось, что уголки её рта немного приподнялись. Мы потопали за мальчишками, они шли впереди и оживлённо обсуждали ремонт велосипеда.
— А знаешь, кто с нами ещё идёт? — продолжала я бодро. — Кот в мешке! Да, да. Только не совсем кот, а котик. И не в мешке, а в рюкзаке.
Я сняла рюкзак с плеч, достала игрушку и протянула её Лизе. Лиза тут же схватила котёнка и прижала к себе, как будто это была не моя, а её любимая игрушка.
— Его, кстати, Мурысёнком зовут, — сказала я Лизе. — Он раньше ещё петь умел, а сейчас молчит.
Тут я запнулась: невольно задела тему, которая касалась Лизы. Если бы и ей можно было всего лишь заменить батарейку, чтобы она заговорила...
Мы догнали Игоря и Тимофея. Они смешно смотрелись со спины. Игорь был на голову выше Тимофея и весь как будто вытянутый, в рубашке, в обрезанных до колен джинсах. А Тимофей — в широких шортах, растянутой футболке. На фоне Игоря он казался смешным воробышком.
— Тимофей, а у вас продают здесь где-то батарейки? — спросила я. — Такие круглые и маленькие, для игрушек.
— Думаю, да, — кивнул он в ответ.
— Отлично! Значит у нас есть шанс, что котик заговорит, — улыбнулась я Лизе.
Игорь с Тимофеем обернулись и только сейчас увидели котёнка в Лизиных руках.
— Твой? — показал на игрушку Игорь.
— Мой. Но, кажется, у него появилась новая хозяйка.
— Странно, — удивился Игорь, — Лиза редко берёт чужие игрушки. Видимо, твой котик особенный.
Игорь посмотрел на сестру:
— Лизонька, если ты устанешь — скажи, я могу тебя на ручки взять.
— А далеко идти? — спросила я у Тимофея.
— Нет, но Лиза может устать. Ты как, Лиза? — спросил он у неё. — Если устанешь идти — догони меня и останови.
Мы с Игорем засмеялись: хитрый какой — “догони”!
Лиза тут же отпустила мою руку, подбежала к Тимофею и крепко вцепилась в его ладонь. Тимофей посмотрел на Игоря с непонимающим видом.
— Это она на всякий случай, — объяснил Игорь, — пока ты не сбежал далеко.
Глава 5. Тяжёлая тема
Тимофей и Лиза пошли вперёд, мы с Игорем — за ними.
— Я очень хочу помочь твоей сестре, — сказала я Игорю. — Ты же не против нашей дружбы? То есть, чтобы мы с Лизой подружились, — я поспешила поправиться.
— Нет, не против, — улыбнулся Игорь.
— А вы не пытались показать её какому-нибудь специалисту? — осторожно спросила я.
— Сначала думали, что это у неё быстро пройдёт. Но, видимо, не так всё просто... Лиза, как царевна Несмеяна, даже не улыбнётся. Хотя, нет, та ведь плакала, а наша Лиза и не плачет даже. Тётя Аля с дядей Андреем показывали Лизу какому-то доктору, который здесь на отдыхе был. Он сказал, что случай непростой, нужно пройти восстановительный курс. Это долго лечится, и даже может статься, что Лиза никогда уже не заговорит... В июле тётя хочет взять отпуск и заняться Лизой. Пока им с дядей просто не до этого. Тётя с документами возится, а у неё ещё работа в гостинице. Сейчас же сезон, самый большой поток отдыхающих. Дяде тоже не до нас, он в своей автомастерской с утра до ночи крутится.
— Так вы здесь останетесь жить?
— Да, — вздохнул Игорь. — У нас других близких родственников нет. А в интернат не хочется...
— И в школу, значит, пойдёшь сюда? Тебе в какой класс?
— Да, буду с Тимофеем в одном классе учиться. Он тоже в седьмой идёт.
— Так это же здорово! — обрадовалась я, но быстро опомнилась. — Может, тебе здесь не нравится?
— Да нет, — Игорь поправил лямку рюкзака, — здесь неплохо. Непривычно только.
Игорь помолчал, уставившись глазами куда-то вдаль, потом добавил:
— Думал, домой съезжу, вещи хотя бы заберу, маму навещу... Но нет.
— Не пускают? — взглянула я в его зеленоватые глаза, которые стали немного влажными.
— Не в этом дело, — тихо ответил он. — Так мама велела. Перед... перед тем, как её не стало, она сказала сестре — тёте Але, чтобы та не возила нас домой, когда это случится. Мама хотела, чтобы мы запомнили её живой...
Игорь убавил шаг и откашлялся. Было видно, как тяжело ему говорить на эту тему. Я мягко положила руку ему на плечо:
— Значит, так надо. Ты справишься. Ты молодец. Сейчас главное — Лизе помочь. Наверное, ей в сто раз хуже, чем тебе. Она же такая маленькая ещё...
Не знаю, что нужно говорить в подобной ситуации, как приободрить того, кто потерял самого близкого человека. И я решила, что лучше помолчать.
Уже через минуту Игорь уверенно шагал, и лицо его было серьёзным. То ли случившееся несчастье сделало его более ответственным, то ли он от природы был таким, но я заметила, что Игорь выглядел намного взрослее Тимофея. И даже не из-за роста, а, скорее, из-за серьёзного взгляда и рассудительности.
Тимофей что-то оживлённо рассказывал Лизе. Я слышала обрывки некоторых фраз — он, по-видимому, вспоминал какие-то смешные случаи из жизни.
А мы с Игорем незаметно разговорились. Он спросил, откуда я и надолго ли здесь. Оказалось, что они с Лизой жили раньше недалеко от нас, в соседней области.
— Сегодня Лиза не перестаёт удивлять, — кивнул Игорь в сторону шагавшей перед нами парочки, — гляди, как вцепилась в Тимофея. А до этого — так легко тебя за руку взяла и игрушку твою присвоила.
— Что ж тут удивительного? — не понимала я.
— Последнее время сестра даже родственников близко не подпускала, только мне позволено было брать её за руку, — ответил Игорь и улыбнулся так, как улыбаются родители, когда видят у своего ребёнка первые признаки выздоровления от затянувшейся болезни. И я поняла, насколько дорога ему сестра и как он переживает за неё.
— А Лиза точно не устала? Мы уже много прошли.
— Не должна. Она выносливая, бегает всё время за мной. И упрямая, как ослик.
Глава 6. Место силы
Над нами промчались какие-то мелкие пташки. Они так быстро пролетели, что я даже не успела их разглядеть. Зато услышала их щебет: “Там в палисаднике целая миска ягод. Ты отвлечёшь кота, а мы ка-а-ак налетим!” Я рассмеялась. Игорь недоумённо посмотрел на меня. Тимофей обернулся. Он тоже улыбался, прикусывая губу.
Я сообразила, что выгляжу смешно, и быстро притихла:
— Ой, вы же не в курсе. Просто эти птички мне напомнили один забавный случай. Тимофей знает...
— Ага, — кивнул Тимофей, — но мы о нём в другой раз лучше расскажем.
— Да, — согласилась я, — долго рассказывать.
Тимофей вёл нас по узким тропам, заросшим с обеих сторон высокой травой. Мы то поднимались в гору, то спускались вниз. И вот, наконец, он остановился.
— А мы уже пришли! — радостно объявил Тимофей.
Лиза только сейчас отпустила его руку. Игорь достал из рюкзака старое покрывало и постелил на траву (какой предусмотрительный!). Лиза тут же устроилась на нём вместе с Мурысёнком. Брат подал ей бутылочку с водой. Лиза выпила воду и принялась расстёгивать кофточку у котёнка.
Мы оказались на высоком берегу в окружении огромных, заросших мхом валунов. Отсюда открывался прекрасный вид на море.
— Здесь хорошо наблюдать закаты, — мечтательно произнёс Тимофей.
Наверное, он часто сюда ходит. Я сразу представила, как он забирается на плоский камень, стоявший чуть в сторонке, и смотрит вдаль, прислушиваясь к птичьему гомону.
— Здесь твоё место силы, да? — спросила я у Тимофея.
— Точно, — Тимофей поставил рюкзак и достал пакет с бутербродами, бутылку лимонада и одноразовые стаканчики.
— Так, так, — хлопнула я себя по лбу, — значит, одна я не подготовилась к пикнику.
— Главное, ты игрушку прихватила, — успокоил Тимофей.
И всё-таки кое-что полезное у меня с собой оказалось — влажные салфетки. Мальчишки не догадались их взять.
Мы с удовольствием съели бутерброды и выпили лимонад. Лиза не забыла накормить и котёнка. Его белые усы намокли от лимонада.
— А теперь самое интересное! — неожиданно воскликнул Тимофей и с загадочным видом достал из кармана сложенный вчетверо помятый лист бумаги.
— Что это? — я присела поближе.
— Кажется, это... карта клада?! — Игорь изобразил удивление.
Тимофей довольно просиял:
— Да. И пока вы клад не найдёте — отсюда не уйдёте!
— Да ты ещё и поэт? — подколола я его. — А клад чей? Пиратский?
— А то! Конечно, пиратский, — Тимофей, вытаращив глаза, посмотрел на Лизу. — Вы не представляете, чего мне стоило добыть эту карту, какие пришлось пройти испытания!
— Да, судя по её потрёпанному виду, ей лет двести, не меньше, — со знанием дела закивал Игорь.
Они отлично подыгрывали друг другу. Лиза смотрела то на одного, то на другого. А я еле удерживалась от смеха. И всё-таки какой же Тимофей молодец — придумал клад запрятать!
Мы превратились в кладоискателей и в следующие минут десять бегали, как сумасшедшие, вокруг валунов, отмеряли шаги, отбирали друг у друга карту и спорили: где — северо-восток, а где — юго-запад. Да, Тимофей устроил нам настоящий квест. Мы с мальчишками дурачились, как дети, не переставали смеяться над выдумкой пиратов, которые составляли карту. По сути, мы кружились в одном месте, переходя от камня к камню, от дерева к дереву, расшифровывая запутанные указатели, нарисованные на карте.
Лиза бегала за нами. Увлечённые поиском клада, мы не сильно обращали на неё внимания. Но я время от времени незаметно наблюдала за её лицом: в её глазах пробегали весёлые искорки, кончики её губ нет-нет да подтягивались к ямочкам на щеках.
А клад мы нашли под деревом. Заботливые пираты не закопали его в землю, а просто прикрыли ветками, замаскировали. Когда под листьями что-то заблестело, Лиза раскидала ветки и торжественно подняла в руках жестяную баночку (то ли из-под чая, то ли из-под печенья). Игорь помог ей открыть банку. В ней лежали разные красивые ракушки. Лиза покопалась в ракушках и обнаружила четыре чупа-чупса и баночку мыльных пузырей. Она подпрыгнула от радости и захлопала в ладоши, каждому вручила по чупа-чупсу, а пузыри оставила себе.
— Вот это да! — я не переставала удивляться. — Спасибо вам, добрые пираты!
— А мы с Лизой как раз собираем коллекцию ракушек, — Игорь перебирал ракушки из банки.
Тимофей помог открыть Лизе мыльные пузыри, и разноцветные пузырики полетели в небо. Тимофей дул и дул, а Лиза бегала за пузырями и пыталась поймать их в ладошку. Мы с Игорем присоединились к ней. Давно я так не веселилась! Потом Игорь заменил Тимофея — тот уже устал выдувать пузыри.
А Мурысёнок сидел на покрывале и терпеливо ждал свою новую хозяйку. Вскоре она вспомнила об игрушке, подбежала к котёнку и прижала его к себе.
— Вера, — шепнул мне Игорь, — боюсь, Лиза не отдаст тебе обратно котика.
— Я уже поняла. Пусть забирает. Ей он нужнее, чем мне.
— Спасибо, — мягко улыбнулся Игорь.
— Котёнку нужно поменять батарейку, чтобы он запел, — напомнила я. — Могу помочь.
— Да, обязательно поменяем, — ответил Игорь, не сводя глаз с сестры. — Мы снова научим котёнка говорить...
Лиза стояла около одного из валунов и смотрела на море. Я предложила ей открыть конфету, развернула наши с ней “чупики”, и мы принялись за сладкое. Игорь с Тимофеем залезли на плоский камень и тоже принялись за чупа-чупсы.
Глядя на море, я вспомнила историю о Царице рыб и рассказала её Лизе. Ей сказка понравилась. Это я поняла по выражению её глаз.
— А хочешь, завтра я покажу тебе одну необычную чайку, которая всё время сидит на одном и том же месте? — спросила я у Лизы.
Та кивнула головой.
— А Мурысёнка можешь оставить себе, — я осторожно, еле прикасаясь, погладила Лизу по макушке. — Ему с тобой будет лучше. Ты вон как за ним ухаживаешь. А я буду вас навещать. Хорошо?
Лиза быстро закивала головой и поцеловала котёнка в розовый носик. Как мало ребёнку нужно для счастья! Но что сделать, чтобы ребёнок, оставшийся без мамы, был полностью счастливым? Кто заменит ему маму? И возможно ли это? Захочет ли ребёнок другую маму?
Я размышляла над всем этим, наблюдая за Лизой, за морем, за чайками. Странно, но сегодня они молчали. Мои раздумья прервал Игорь. Он неслышно подошёл к нам сзади и похлопал Лизу по плечу:
— Лизонька, нам домой пора. Ты, наверное, спать уже хочешь.
И мы потопали обратно.
В первый день нашего знакомства я подумала, что Игорь ужасно безответственный. Ну, как можно было оставить такую малышку без присмотра? А сейчас я видела совсем другую картину: Игорь столько заботы и внимания уделял сестре, глаз с неё не спускал.
На обратном пути Лиза выбрала в попутчики меня. Взяла за руку и посмотрела мне в глаза, наверное, чтобы убедиться, что я не против. Мы все устали, поэтому почти не разговаривали. С Игорем и Лизой мы попрощались около их калитки, а Тимофей вызвался проводить меня до дому.
— Тимофей, как ты всё-таки здорово всё организовал! — похвалила я его. — Поиски клада — лучше не придумать! По-моему, Лизе и Игорю очень понравилось наше сегодняшнее приключение.
— На самом деле, кроме клада, мне просто ничего больше в голову не пришло. Мне родители в детстве устраивали подобные квесты.
— И сокровища получились чудесные.
— Ну да, — Тимофей скромно улыбнулся и добавил: — Вера, ты не говори им лучше про птичий язык. Про то, что мы с тобой его понимаем. И вообще никому не говори. Не поймут, ещё и в сумасшедшие запишут.
— Да, ты прав, об этом лучше молчать. Извини, но я просто сегодня не удержалась от смеха, когда эти птахи зачирикали.
— Да, забавно, — теперь Тимофей мог позволить себе посмеяться.
— Погоди, но как же ты тогда мне осмелился сказать, что понимаешь птиц? — я пристально взглянула на него.
— Ты не такая. Ты не назвала бы меня сумасшедшим. Я это сразу понял.
— Дурак дурака видит издалека, — пошутила я.
— На самом деле... мне птицы подсказали про тебя, — неожиданно признался Тимофей.
— Что они тебе сказали?
— Ну, я уже точно не помню, — замялся Тимофей. — В общем, из их галдежа я понял, что ты тоже их понимаешь... Ладно, я побежал. Пока! — он резко заторопился.
— Подожди, Тимофей. А на завтра какие у тебя планы?
— До обеда мне родителям нужно будет помочь. Давай встретимся ближе к вечеру. Я сам найду тебя.
И убежал. Вот странный. “Нет, ну, он точно что-то недоговаривает! — подумала я. — Нужно будет узнать, что ему напели обо мне птички”.
Глава 7. Втроём
Вечером я рассказала родителям про Игоря и Лизу. Мама предложила позвать моих новых друзей к нам в гости. Папа поддержал её, сказал, что с радостью поиграет с нами.
— Пап, надеюсь, ты не обидишься на меня, — начала я.
— А что, надо? — папа внимательно взглянул на меня. — Говори уж...
— Я вчера Лизе подарила Мурысёнка, которого ты мне на день рождения дарил.
— Этого страшного кота? — уточнил папа. — С которым ты везде носилась?
— Он не страшный, — не согласилась я.
— Ой, да ради Бога! Я буду тебе очень признателен, если ты вообще все свои старые игрушки раздашь — целая полка для моих книг освободится.
— И с кухонного подоконника зайцев твоих тоже давай уберём, — вмешалась мама, — я цветы поставлю красивые...
— Ну, начинается! — надулась я в шутку и бросила в родителей подушку с дивана.
Папа в ответ бросил в меня другую подушку. Мама спряталась за его спину. Но я её всё равно достала — подушка попала ей прямо в лоб. И завязался подушечный бой!
Не представляю, как можно жить без мамы и без папы. Я тут же вспомнила про Лизу и Игоря. Хорошо, что у Лизы хотя бы брат старший есть. Вот у меня нет ни брата, ни сестры. А было бы веселее, если бы младшая сестра или брат были.
На следующий день с утра я пошла в сторону дома Игоря и Лизы. Около дома никого не было видно. Я открыла скрипучую калитку, прошлась по тропинке к дому — тишина. Поднялась на крыльцо, постучалась — никто не открыл. Тут я заметила кнопку звонка около дверей и позвонила, но снова никто не вышёл. Я развернулась и направилась обратно к калитке. Вдруг услышала шум открывающейся двери и голос Игоря:
— Вера!
Я обернулась — на крыльцо вышел Игорь с грязной тряпкой в одной руке.
— Привет, проходи, — позвал он. — Прости, не мог сразу открыть. У нас тут небольшое ЧП, — Игорь провёл ладонью по лбу, размазав синюю краску.
— Привет! — я поднялась на крыльцо. — Рисуете?
— Ну да. Только Лиза случайно пролила воду прямо в краску. В общем, у нас на полу синее море. Если не боишься запачкаться — заходи.
Я не боялась. Зашла. Это был небольшой, но уютный дом. В одной из комнат на деревянном полу были разложены альбомные листы, краски, кисточки. И прямо посреди комнаты — огромная синяя лужа с размякшей в ней бумагой. Лиза с перепачканными ладошками стояла в сторонке и наблюдала за “синим морем”.
— Привет, Лиза! — я помахала ей рукой.
Лиза удивлённо подняла на меня глаза.
— Давай помогу, — сказала я Игорю. — Есть губка?
— Точно, губкой же быстрее, — Игорь побежал за губкой.
Мы с Игорем за пять минут привели комнату в порядок.
— А вы тут одни, да? — поинтересовалась я.
— Да, взрослые на работе, — ответил Игорь, — мы почти всегда целыми днями одни, кроме выходных.
— А ты, значит, за главного воспитателя?
— Вроде того, — хмыкнул Игорь и добавил: — Так, теперь пора помыть этого поросёнка, — он показал на Лизу, которая размазывала пальцем невысохшую краску на своём рисунке.
— Сейчас мы умоемся, да? — я подошла к Лизе и повела её к умывальнику.
Когда мы чистенькие зашли в комнату, Игорь уже расставлял на журнальном столике чашки с чаем. Вот это да! Когда он успел?
— Прошу к столу, — позвал он нас. — Сейчас ещё варенье принесу и сушки.
— Какой у тебя брат хозяйственный, — шепнула я Лизе. Та улыбнулась еле-еле, но я заметила.
За чаем я предложила брату с сестрой сходить до скалы с вечно сидящей на ней чайкой. Лиза, кажется, не забыла про неё. А Игорь вообще был рад любым приключениям. Видно, он устал всё время исполнять обязанности воспитателя.
Лиза схватила Мурысёнка, засунула его в свой рюкзачок, и мы пошли. Выйдя на дорогу, Лиза взяла нас с Игорем за руки.
— Вера, — Игорь глянул на меня поверх Лизиной головы, — она везде с твоим котёнком ходит, даже спать рядом уложила.
— А он уже не мой. Он теперь Лизин. Так ведь, Лиза? — и я легонечко потрясла её руку, зажатую в моей ладони: — Передай ему.
Лиза точно так же потрясла другую руку — передала мой привет Игорю. Игорь в ответ пощекотал Лизину ладошку:
— Передай Вере.
И так мы всю дорогу передавали друг другу через Лизу разные “приветы”. Не знаю, кто из нас больше веселился: мы или Лиза, которая то и дело подскакивала, дёргалась и пыхтела (потому что ей было смешно). Но когда мне неожиданно передали щелчок в нос, я отпустила Лизину руку и щёлкнула по носу Игоря.
— Ладно, ладно, — поспешил он успокоить меня. — Всё, мир, — протянул мне руку, но я демонстративно убрала руки за спину.
Лиза (удивительный ребёнок!) схватила меня за руку и настойчиво повела к своему брату: мол, мирись, не упрямься. Пришлось сдаться. Игорь взял меня за руку, другую руку дал сестре, и мы снова потопали: он посередине, мы по бокам. Моей ладошке было уютно в его руке, словно мы не раз так шагали с рукой в руке.
Но скоро нам нужно было перейти на узкую тропку. Мы расцепили руки, я пошла вперёд, а Игорь взял сестру на руки. Вышли на широкий берег и побежали в сторону скалы.
Уже издалека я заметила белое пятно на вершине скалы и незаметно выдохнула: не хотелось, чтобы чайка покинула свой пост, не хотелось разочаровывать Лизу.
Мы подошли поближе, задрали головы. Чайка не шевелилась. Он смотрела в море. Мы помахали ей.
— Привет, чайка! — задорно крикнул Игорь.
— Привет, как поживаешь? — спросила я.
Но чайка не обращала на нас никакого внимания и даже не думала шелохнуться.
— Это точно не чучело птицы? — засомневался Игорь.
— Она живая, — настаивала я.
Мы замерли и смотрели на чайку. Чайка смотрела на море. Море смотрело на нас. В какой-то момент чайка резко повернула голову в нашу сторону и широко раскрыла клюв, но из него не вылетело ни звука. Затем она так же быстро отвернулась и принялась дальше гипнотизировать водную гладь, словно ничего не было.
— Вот это да! — удивлялся Игорь. — У меня аж мурашки по коже пробежали.
— Пойдёмте, — развернулась я, — не будем ей мешать медитировать.
Лиза схватила меня за руку. Игорь пошёл рядом со мной:
— А Тимофей видел эту птицу?
— Да, это он мне её показал.
— Что он ещё тебе показывал интересного? — в голосе Игоря вдруг пробежали нотки ревности (или мне показалось?).
— Больше ничего. Разве что одну историю передал... Лиза, а может, эта чайка высматривает Царицу рыб? — чайка навела меня на интересные мысли.
— Царица рыб? — переспросил Игорь. — Хочешь сказать, чайка мечтает поймать самую большую рыбу?
— Нет. Ты не знаешь эту историю. Тимофею бабушка рассказывала...
И я пересказала вкратце сказку о Царице рыб. Игорь задумался.
— Игорь, — я нарушила тишину, — приходите с Лизой вечером к нам в гости. И Тимофея позовём.
— Думаешь, твои родители будут рады такой толпе гостей?
— Да, я их предупредила. Они уже ждут.
— Лиза, — обратился он к сестре, — ты хочешь в гости к Вере?
Лиза быстро закивала головой.
— Ура! — обрадовалась я. — И Мурысёнка приводите. Мы можем заодно батарейку из него достать, чтобы узнать, какую именно нужно покупать.
На обратном пути я показала Игорю и Лизе наш дом, и мы расстались.
Глава 8. О чём болтали чайки?
Вечером, как и договаривались, Игорь с Лизой пришли к нам в гости. Лиза — с Мурысёнком в руках, а Игорь — с коробочкой конфет. Протянул мне скромно.
Мои родители сразу усадили всех за стол на открытой веранде и напоили чаем. Потом мы играли в настольную игру-бродилку. Папа рассказывал свои байки о том, как он заблудился однажды буквально в трёх соснах, поэтому больше не ходит в лес. А мама уверяла, что он просто жутко боится комаров, но боится в этом признаться.
Потом мы все играли в мяч. А я всё ждала Тимофея, но он не приходил.
Лиза напомнила мне про Мурысёнка, и мы с ней превратились в хирургов. Я расстелила на столе полотенце, принесла ножницы, иголку с ниткой. Котёнка положили на полотенце. Я попросила Лизу держать пациента за лапу, чтобы ему было спокойнее, и осторожно разрезала шов на его животе. Показалась белая пластмассовая коробочка. Я её открыла и достала батарейку — маленький кругляшок. Живот обратно зашила.
Лиза, зажав батарейку в ладошке, побежала к брату.
— Нужно будет найти такую же батарейку, — объяснила я Игорю.
— Хорошо, поищем, — ответил он и спрятал кругляшок в карман рубашки.
Затем мы с Лизой рисовали, а папа в сторонке о чём-то беседовал с Игорем.
Вдруг над нашим домом пронеслись две чайки. Уверена, это были те самые — я их по голосу узнала. Они громко прокричали: “Говорю тебе, он ничего не понял”. — “Надо ему подсказать”. — “Да-да, а ещё говорит, что понимает нас”.
“Они говорят о Тимофее! — пришло мне в голову. — Конечно, о нём. Но где же он?”
Игорь с Лизой засобирались домой. Хотя Лиза уходить вовсе не желала. Я вызвалась проводить их и заодно найти Тимофея. Эти крылатые сплетницы растревожили меня: может, у Тимофея что-то случилось, ведь он так и не появился.
Проводив Игоря с Лизой до их калитки, я направилась к дому Тимофея. Около дома никого не было видно, а около дверей сидел огромный пёс. Собак я побаиваюсь, поэтому не осмелилась зайти. Решила прогуляться до моря. И вдруг навстречу мне — Тимофей, волосы у него были мокрые (видно, только с купания). Мы поздоровались.
— Ты к морю? — спросил он.
— Не знаю. Я просто гуляю, — сухо ответила я.
— А я как раз хотел к тебе сходить.
— М-м-м, — протянула я, — ну, пошли, — и развернулась. Мы пошли в сторону дома.
— Целый день с отцом беседку делали для соседки. Она давно просила. Старенькая сама уже, одна живёт.
— Вот оно что, — я смягчилась. — Игорь с Лизой приходили сегодня к нам в гости. А я всё ждала, что и ты подойдёшь...
— Не получилось раньше освободиться. Думали, завтра закончим, но отец не захотел оставлять на другой день работу на пару часов.
— Тимофей, я сегодня слышала странный разговор двух чаек. Это были те самые болтушки, — я передала ему слова птиц.
Тимофей задумался и замедлил шаг.
— Они говорили про тебя, — сказала я, — ведь так? Ты что-то мне недоговариваешь. Помнишь, ты недавно заикнулся, что про меня тебе птицы подсказали? Ну, Тим...
— Вера, они столько всего болтают!
— Не хочешь — не говори!
— Ладно, — выдохнул Тимофей. — Но предупреждаю: они могли говорить вовсе не обо мне, и я мог не всё правильно расслышать. Так вот... Они говорили что-то про судьбу, про предназначение... Что судьба неспроста сводит людей... Что ты, как и я, понимаешь птичий язык. Что мне нужно помочь тебе... или не тебе... Ну, в общем девочке. Да, помочь девочке. Но ты же девочка...
— Всё ясно, — сказала я, ускоряя шаг. — Ты думал, что помочь нужно мне, а на самом деле помочь нужно Лизе. Она тоже девочка. И ей точно нужна помощь. А про судьбу... не знаю. Может, она нас свела именно для того, чтобы мы помогли Лизе?
— Похоже, так, — согласился Тимофей.
— И то, что случилось с Лизой, как-то связано с этими чайками, с Царицей рыб. Понимаешь?
— Пока нет.
— Я тоже пока не понимаю — как, но чувствую, что разгадка где-то близко.
Тимофей молчал. Видимо, переваривал полученную информацию. Когда мы подошли к нашему дому, он устало произнёс:
— Вера, я, наверное, лучше завтра к вам зайду. Что-то я умаялся сегодня.
— Давай, — согласилась я. — Когда?
— Около одиннадцати. Устроит?
— Угу. Буду ждать. Пока!
Назавтра Тимофей пришёл ровно в одиннадцать. Я сидела на веранде и рисовала. Пыталась и карандашами, и красками изобразить Царицу рыб. Последний — акварельный — вариант мне больше всего понравился. Тимофей с интересом изучил все мои рисунки.
— Как тебе? — спросила я.
— Красиво. Я бы так не смог.
— А как ты представлял её — Царицу рыб?
— Да никак, — пожал он плечами. — Ну, рыба как рыба. Большая, наверное. Как селёдка.
— Эх ты, — засмеялась я, — никакой фантазии! Селёдка... Килька — ещё скажи.
Тут мама с папой вышли из дому. Я познакомила их с Тимофеем. Мама предложила чай, но гость отказался. Родители решили нам не мешать и отправились на прогулку.
— Тим, — начала я, — ты что-нибудь придумал?
— Ты про Лизу? — растерянно спросил он.
— Ну да. Ты же знаешь, мы скоро уедем. А мне очень-очень хочется ей помочь!
— Я вчера перед сном думал над твоими словами. А ночью мне приснилась белая чайка. Та, что на скале. Она, словно в немом кино, открывала клюв, кричала, но я её не слышал. Потом сон оборвался.
— Поняла! Эта чайка знает, как помочь Лизе. Мы должны разговорить эту птицу, выведать у неё всё. Может, угостить её рыбкой? А вдруг... а если она немая?
Я рассказала Тимофею про то, как мы с Лизой и Игорем навещали белую чайку.
— А может, нам нужно найти Царицу рыб? — предположил Тимофей. — Но как? Закинуть невод в пучину морскую? Мда... одни вопросы.
И мы решили ещё раз навестить белую чайку. Сразу же.
Глава 9. Подарок чайки
Чайку мы застали на посту. Тимофей постелил на землю свою ветровку, и мы сели на неё. Мы не сводили глаз с замершей птицы и сами тоже словно замерли, даже не разговаривали. Прошло минут двадцать, может, больше. Первым не выдержал Тимофей:
— Бесполезно, — произнёс он шёпотом. — Так можно и до ночи просидеть.
— Думаю, она и правда безголосая, — предположила я. — Но даже если так, то она может нам дать какой-то знак.
— Вера, а как она нам что-то ответит, если мы её ни о чём не спросили?
— Точно, надо спросить. Но на каком языке?
— На птичьем, конечно. Попробуй, спроси её.
— Я не умею. Когда-то пробовала, но у меня плохо получается говорить на языке птиц. Она не поймёт.
— Всё равно попробуй. Пожалуйста, Вера.
Я встала ближе к скале и прокричала на ломаном чаячьем:
— Дорогая чайка, пожалуйста, помоги! Помнишь, вчера к тебе приходила малышка Лиза? Она перестала говорить после того, как потеряла маму. Если ты знаешь, то подскажи, что нам делать? Как сделать так, чтобы Лиза снова заговорила? — я повторяла и повторяла эти вопросы, отчаянно крича.
Тимофей подошёл ко мне и легонько похлопал по плечу:
— Всё, всё... Она тебя услышала. Смотри, даже крыльями похлопала.
Точно: чайка немного встряхнула крыльями, но оставалась на месте и взгляд не отводила от моря.
Мы постояли ещё немного.
— А ты хоть понял, что я ей говорила? — спросила я у Тимофея.
— Да, ты говорила на птичьем так же, как я на английском, но понять можно.
Неожиданно чайка резко оторвалась от скалы и стрелой бросилась к воде. Там, куда она устремилась, что-то блеснуло, похоже, это была рыба. Чайка одним ловким движением мгновенно что-то выхватила клювом из моря, полетела к берегу, бросила это на песок недалеко от нас и вскоре заняла своё прежнее место на скале. Всё произошло очень быстро, всего за несколько секунд. И если бы мы отвернулись, то ни за что бы не поверили, что птица покидала свой пост.
Мы с Тимофеем застыли, раскрыв рты, и боялись шелохнуться. Потом, не сговариваясь, побежали туда, куда упала брошенная чайкой вещь. В песке что-то поблёскивало. Я наклонилась и подняла колечко. Маленькое детское колечко, украшенное золотой рыбкой. Рыбка была такой, какой изображают рыбку из сказки Пушкина — с короной на голове, расписанная в оранжевый и жёлтый цвета. Я попыталась надеть кольцо на мизинец — не налезло.
Мы покрутили колечко в руках — вроде обычное.
— Спасибо тебе, чайка! — наконец я догадалась поблагодарить птицу за подарок.
Мы постояли ещё несколько минут и отправились назад.
— Что ты думаешь об этом? — спросила я у Тимофея.
— Это... это было очень неожиданно и странно. Но мы же просили помощи для Лизы, и кольцо как раз маленькое — будто для неё.
— Да, я тоже так думаю: колечко нужно передать Лизе. Может, золотая рыбка на этом колечке исполнит желание Лизы?
— Лучше бы это была лампа с джинном, с ней всё ясно: потёр лампу — вышел джинн и исполнил все твои желания. Красота!
Тимофей помолчал минуту, затем шумно выдохнул:
— Вера, ты действительно веришь во всё это? По-моему, это просто совпадение. Ты уверена, что чайка бросила именно кольцо, а не камешек или рыбий хвост? Да она просто-напросто поймала рыбу, съела её и бросила на берег её плавник, например. А мы нашли потерянное кем-то колечко, которое лежало там задолго до чайкиной охоты, а мы просто не подходили к нему и не замечали.
— Тим, но я и правда верю! — он разозлил меня. — На то я и Вера... А тебе просто хочется найти логическое объяснение всему, что ты видишь. Но в жизни есть место и чуду... Пожалуйста, не переубеждай меня. Я очень надеюсь... Надеюсь на чудо.
— Да я и не думал переубеждать тебя. Пусть будет по-твоему, — примирительно улыбнулся Тимофей.
Решили не медлить и сразу же отнести колечко Лизе.
Игоря мы застали около дома. Он красил скамейку, но издалека увидел нас и приветственно махнул кистью.
— Привет! — вбежала я во двор. — А где Лиза?
— Привет, — Игорь щурился от солнца. — А Лизу тётя Аля рано утром повезла в райцентр, в больницу.
— С ней всё в порядке? — испугалась я. — Это из-за молчания?
— Не совсем...
— Что-то случилось? — взволнованно спросил Тимофей.
— Ночью у Лизы поднялась температура, Лиза плакала, скулила, как щенок. Тётя дала ей жаропонижающее — не помогло. К утру стало ещё хуже. Тётя не стала вызывать “скорую” (здесь её можно полдня ждать) и сама на машине повезла Лизу.
— Надеюсь, ей помогут, — выдохнула я.
— А тётя не звонила тебе? — поинтересовался Тимофей.
— Нет, — сухо ответил Игорь. — Я, конечно, могу и сам ей позвонить, но... Подожду ещё. Да всё нормально будет. Лиза вообще редко болеет. Может, вирус какой подхватила... Нет, всё-таки позвоню.
Игорь снял рабочие перчатки, отошёл от нас и набрал номер тёти.
— Лизу положили в больницу, — сообщил он, вернувшись к нам. — У неё взяли анализы — вроде ничего страшного. Инфекция какая-то, сказали. Но пока лучше не стало... Домой, конечно, сразу не отпустят. Может, это на несколько дней затянется.
Игорь снова надел перчатки и взялся за кисть. Сосредоточенно, размашистыми движениями он наносил уже третий слой краски на спинку скамьи.
— Ну вот, — я не находила себе места, — Лизе плохо, а мы ничего не можем сделать... Да отстань ты уже от этой скамейки! — раздражённо бросила я Игорю.
— А что ты предлагаешь? — резко спросил он. — Ехать в больницу? Да нас туда не пустят.
— Да, навряд ли мы чем-то ей поможем, — согласился Тимофей. — Будем надеяться на врачей.
— А Мурысёнок с ней? — спросила я.
— Лиза всё время в обнимку с котёнком лежала, а когда тётя Аля стала её собирать, одевать, то попросила положить игрушку. Они спешили. Я только потом заметил, что котёнок в прихожей около дверей остался.
— Жаль, — расстроилась я. — С Мурысёнком ей было бы там спокойнее.
— Кстати, я для котёнка батарейку новую купил, но менять без тебя не стал.
— Так давай поменяем! — обрадовалась я.
Игорь снова снял запачканные краской перчатки, убрал кисть и краску, помыл руки под уличным умывальником, и мы зашли в дом. Котёнок сиротливо лежал на обувной полке около входной двери.
Игорь принёс мне ножницы, а иголку с ниткой не нашёл. Игольницу я обнаружила на одной из стен. Операция прошла успешно — новая батарейка заняла пустующее место. Прежде чем зашить, я решила сразу проверить и нажала на кнопку — Мурысёнок громко затянул: “Я буду мурлыкать и мяукать, я буду хвостиком вилять. Я стану тебе хорошим другом, только меня погладь”.
— Ура! Он поёт, — воскликнула я.
Игорь и Тимофей оторвались от созерцания коллекции сувенирных корабликов и довольно закивали головами. Я зашила котёнку живот и погладила.
— Его нужно отвезти Лизе, — заявила я. — Обязательно.
— И колечко тоже, — добавил Тимофей.
— Что за колечко? — не понял Игорь.
Неожиданная новость о болезни Лизы нас немного выбила из колеи, и мы даже не подумали сразу рассказать её брату о случае с чайкой. Я нащупала в кармане колечко.
Мы с Тимофеем вкратце рассказали Игорю про наш поход к чайке, опуская подробности разговора с птицей. Игорь внимательно слушал, чуть прищурив глаза. Я достала из кармана колечко и показала его Игорю. Он взял в руки находку, покрутил её перед глазами и с изумлением произнёс:
— Это... Это же Лизино колечко! Точно-точно. Она его в прошлом году потеряла здесь на пляже, когда мы с мамой приезжали в отпуск. Она ещё тогда сильно расстроилась из-за него. Помню, я весь песок вокруг перекопал совочком, чтобы найти кольцо. Она его зачем-то сняла с пальца, игралась, а потом выронила.
— Вот это поворот, — цокнул языком Тимофей.
— Теперь мы просто обязаны и котёнка, и колечко скорее отвезти Лизе! — сказала я тоном, не терпящим возражений.
— Как мы туда поедем? — спросил Игорь.
— Можно на маршрутке, — предложил Тимофей. — Я знаю, как доехать, но нас одних не пустят.
— Моя мама может с нами поехать, — придумала я выход, — она не откажется.
Тимофей поискал в телефоне расписание рейсов, их оказалось предостаточно — через каждый час, — и ехать минут сорок. Колечко я оставила Игорю — карманы у меня не отличались надёжностью, тонкая ткань часто рвалась. Игорь убрал колечко в шкаф.
Я позвонила маме, объяснила ситуацию. Про кольцо, конечно, говорить не стала. Мама, недолго думая, согласилась съездить с нами. Игорь позвонил тёте, предупредил, что мы собираемся приехать, и спросил, что нужно привезти из вещей. Тётя была удивлена нашей инициативе, но тут же перечислила список вещей, которые нужно прихватить.
Мы договорились встретиться через час на остановке и разбежались по домам — перекусить и переодеться.
Глава 10. Потеряшки
— Какие пунктуальные, — похвалила моя мама Игоря и Тимофея, когда те подошли к остановке, а автобус уже показался из-за поворота.
В салоне пазика было много свободных мест, и мы устроились на соседних креслах: я рядышком с мамой, мальчишки вместе — напротив. Я поправила разлохмаченные ветром волосы, и вдруг меня передёрнуло:
— Серёжка! Где моя серёжка?
— Ой, точно, — мама убедилась, что серёжка висела только в одном моём ухе. — А я и не заметила, была ли она на месте, когда ты пришла домой.
— А я думал, что так и надо, — пожал плечами Игорь. — Когда вы Тимофеем пришли к нам, у тебя была только одна серёжка.
— Какой внимательный, — глянул на него Тимофей так, что Игорь даже покраснел.
— Значит, я на берегу её потеряла или где-то по дороге, — я поправила одинокую серёжку. — Она часто цепляется за волосы. Вот и дёрнула, наверное...
— Можем поискать потом, — предложил Тимофей.
— Ага, — ухмыльнулся Игорь, — как иголку в стоге сена.
— Но ведь колечко же нашлось! — убеждал Тимофей.
— Игорь, ты взял его? — я посмотрела ему прямо в глаза.
— Так... котёнок со мной, — Игорь показал на пухлый пакет сбоку от себя, — а колечко... я его в кошелёк засунул, чтобы не уронить. А кошелёк... блин! Я же карточку взял, специально её высунул из кошелька, чтоб не таскать его с собой, а кошелёк дома оставил... Вера, прости!
— Вот не прощу, — выпалила я, злясь понарошку, — ни за что не прощу! Эх, не надо было отдавать его тебе.
— Что за колечко? — поинтересовалась мама.
— Да Лизино, — ответила я, — она его потеряла, а мы нашли и хотели вместе с котёнком отдать.
— Ну, ничего страшного, — отмахнулась мама. — Приедет домой, и отдадите.
— А серёжку мне жалко, — загрустила я. — Мам, ты же те серьги у местной мастерицы покупала, когда мы на экскурсию ездили, помнишь? Она сказала, что у неё всё в единственном экземпляре. Значит, похожие уже не найти...
Настроение моё было немного испорчено. Серёжек у меня было полно, но к этим я почему-то привязалась. Да ещё Игорь забыл колечко. Хотя сам факт того, что колечко чудесным образом нашлось, не переставал меня радовать и давать надежду на исцеление Лизы.
Мама читала в дороге очередную книгу и не вмешивалась в наши разговоры. Она в этом плане молодец — не суёт нос в мои дела, понимает, что у меня могут быть свои секреты, даёт мне возможность самой решать свои проблемы.
Наконец, автобус приехал. Больницу мы нашли быстро. Игорь позвонил тёте Але. Она скоро вышла. Это была моложавая женщина небольшого роста в модном спортивном костюме. Со спины её можно было принять за девочку-подростка. Я вспомнила, что видела её пару раз в магазине. Она всегда очень вежливо общалась с продавцами.
Мама быстро нашла общий язык с тётей Алей. Они о чём-то пошушукались. Со слов тёти, Лизе после уколов стало лучше, но началась рвота.
— Вы только обязательно-преобязательно передайте Лизе котёнка, — попросила я тётю Алю. — И смотрите, он стал петь, — я нажала Мурысёнку на живот. — Вы скажите, что мы ему батарейку поменяли.
— Хорошо, дорогая, — успокоила меня тётя Аля. — Всё передам. Спасибо, ребята!
Она поспешила к Лизе и обещала вечером позвонить и сообщить о её состоянии.
Выйдя из больницы, мы посмотрели на время: до следующего обратного рейса было не меньше получаса. Зашли в магазин, мама купила кое-что из продуктов и всем по мороженому. Прямо около остановки был небольшой сквер с лавочками. Там мы и устроились.
— Хорошо у вас здесь, — сказала мама, любуясь природой. — Жаль, отпуск летит так быстро...
— Мам, через сколько дней мы обратно поедем? — уточнила я.
— Четыре дня осталось, — ответила мама.
— Интересно, Лизу успеют к этому времени выписать? — призадумался Игорь.
Местные воробышки подлетели к нам с надеждой поймать крошки. Я накрошила им край своего вафельного стаканчика от мороженого. Воробьи заспорили: “Моё, моё! Скорей. Отдай! Куда?” Мы с Тимофеем переглянулись: разве услышишь от этих воробьёв что-нибудь ещё?
Обратную дорогу мы ехали стоя. В маршрутку набились старушки с авоськами и корзинками. Я стояла между Игорем и Тимофеем, на поворотах меня заносило то в сторону Игоря, то к Тимофею. Из головы не выходили мамины слова про четыре оставшихся дня.
— Игорь, — толкнула я его легонько локтем, — ты обязательно мне сообщи о Лизе, как только тётя Аля позвонит.
— Э-э-э... у меня нет твоего номера, — виновато произнёс Игорь.
— Ну, так запиши, — я продиктовала ему свой номер и заодно номер Тимофея (мы с ним обменялись номерами раньше).
Игорь всю дорогу изучал мою одинокую серёжку.
— Чего ты там высматриваешь? — спрашивала я его пару раз.
— Запоминаю, как выглядят твои серёжки. Вдруг найду по пути.
Глава 11. Котёнок запел
Вечером дома я не находила себе места. Ждала звонка от Игоря. Волновалась: как там Лиза? Игорь позвонил около девяти вечера. Сказал, что котёнка Лизе ещё не передали, потому что она, бедняга, наконец заснула, и будить её пока не будут.
— Тогда позвони мне утром, когда будет что-то известно, — попросила я Игоря.
— Хорошо. Но ты не переживай: раз Лиза заснула, значит, ей лучше.
— Игорь, а колечко на месте?
— Да. Куда же оно денется?
— Сбереги его, пожалуйста.
Ночью полил дождь. Он так сильно хлестал по окнам и так громко тарабанил по крыше, что я проснулась. Выглянула за шторку — темень жуткая. Забралась под одеяло и долго не могла заснуть. Затем провалилась в беспокойный сон. Воробьи кружились около меня и чирикали, а я не могла понять, что они говорят. Лиза плакала и искала везде котёнка. А Мурысёнок лежал под дождём на скамье с невысохшей ещё краской. Я пыталась отодрать котёнка от скамьи. Вдруг на меня полетела белая чайка и бросила на землю мою серёжку с ракушками. Но слышала я только шум дождя и плач Лизы.
Рано утром дождь прекратился. Я вышла на улицу и прошлась босиком по мокрой траве. Посмотрела на время — ещё только семь. Мама вышла за мной следом:
— Верочка, доброе утро. Ты чего так рано?
— Не спится что-то. Доброе утро.
— Я тоже плохо спала под утро, — мама обняла меня.
— Мам, можно я пройдусь? Вдруг серёжку найду.
— Всё ещё надеешься? — усмехнулась мама. — Да после такого дождя и шлёпки не найдёшь, если случайно забыл их на улице.
— Я всё равно прогуляюсь. Пойдём вместе?
— Ладно, но только недолго, — согласилась мама.
И мы пошлёпали босиком по траве, по лужам. Потом, держась за руки, побежали, поднимая брызги и хохоча. От свежего воздуха начала кружиться голова. Про серёжку я, конечно, забыла. Да и смысла искать её не было. В садах щебетали птицы. Я улавливала обрывки фраз: “Хорошо... свежо... водичка... все сюда — купаться!”
Мы свернули на соседнюю улицу. Я показала маме, где живут Лиза с Игорем, где — дом Тимофея.
— Хорошие у тебя друзья, Вера, — мама всё так же держала меня за руку. — Даже жалко, что мы скоро уедем.
— Мам, — я умоляюще взглянула на неё, — но мы же сможем сюда ещё приехать в следующем году?
— Думаю, да. Но об этом ещё рано говорить.
Мы повернули домой. Нам навстречу нёсся велосипедист. Около нас он резко затормозил, чуть не обрызгав. Тут только я узнала велосипедиста — это был Игорь. Мы поздоровались.
— Тебе тоже не спится? — спросила я.
— Привык рано вставать, — Игорь смущённо улыбнулся. — Я каждое утро катаюсь, пока народ спит.
— А если бы дождь не перестал лить, ты бы тоже поехал? — поинтересовалась я.
— Да, — не раздумывая, ответил Игорь.
— А тётя не звонила ещё?
— Нет, — коротко ответил Игорь. — После восьми позвоню.
— Ну, вот и хорошо, — вмешалась мама. — Вера, пошли домой, а то мы с тобой здорово промокли. Да и завтракать пора. Игорь, давай с нами!
— Нет, спасибо, — он сел на велосипед. — Я уже позавтракал.
Игорь уехал, а мы пошли домой. Уже на подходе к дому над нами пролетели две чайки — мои старые знакомые. И я ясно услышала то, о чём они галдели: “И чего он её ищет?” — “Глупость”. — “Ага. Она же забрала её себе”. — “Кто?” — “Белая королева”. — “Взамен колечка?” — “Ага”.
“Ага, — подумала я, — всё складывается: он (Игорь?) ищет потерянную серёжку, а её забрала белая чайка (так она королева?!), а взамен дала нам колечко”. Я приободрилась: теперь потерянную серёжку совсем уже не жалко было. Да я бы все свои украшения отдала, если бы это помогло вернуть Лизе голос! И снова нахлынула волна грусти: поможет ли колечко Лизе?
— Вера, ты опять витаешь в облаках, — заметила мама, открывая калитку. — Снова твои птицы?
Мама не знала, что я понимаю птиц, но она знала про мою любовь к птицам и ко всем животным. Ещё в пору моего младенчества она заметила, что я глаз не могу оторвать от птиц, улюлюкаю с ними. Конечно, малышкой я говорила родителям, что птичка попросила зерна или сказала то-то и то-то. Но, понятное дело, они не воспринимали это всерьёз. Правду я узнала в садике, когда, проведя соцопрос среди своих сверстников, поняла, что на птичьем языке они ничего не понимают, кроме “чик-чирик” и “кар-кар”.
После завтрака, наконец, позвонил Игорь. Голос у него был бодрый.
— Вера, нам сейчас тётя Аля звонила. Она с дядей Андреем говорила, потом я взял трубку и всё разузнал. Лиза всю ночь спала. Утром ей передали котёнка, и она очень обрадовалась. Потом тётя сказала ей, что котёнок умеет петь, и нажала на него. И Лиза — ты не представляешь! — засмеялась. Понимаешь?! Она ещё ни разу не смеялась с того самого дня...
— Это же просто здорово! Значит, не зря мы привезли ей Мурысёнка.
— Да. Тётя Аля говорит, теперь у них кошачий концерт в палате, — Игорь засмеялся. — Лиза не отпускает котёнка и каждые пять минут включает его.
— Класс! — воскликнула я. — А как её здоровье?
— Температура больше не поднималась, но врачи будут ещё наблюдать, сразу не отпустят.
— Игорь, я так рада, так рада! — мне хотелось поскорее обнять и Лизу, и Игоря, и Тимофея, и маму свою, и тётю Алю.
— Надо Тимофею сказать, — вспомнил Игорь.
— А давай вместе к нему пойдём и обрадуем, — предложила я.
Игорь согласился, и минут через десять мы с ним встретились на развилке. Лицо его прямо посветлело, глаза блестели, и исчезла напряжённая морщинка между бровей.
Глава 12. Что ищет Белая королева?
Тимофей удивился нашему раннему приходу. Он был в саду, собирал раскиданные ветром и прибитые дождём декоративные вертушки. Новость о Лизе его, конечно, тоже обрадовала.
— Тимофей, а ты что-нибудь слышал про Белую королеву? — вдруг спросила я.
— Знаю только шахматную белую королеву. А ты про какую?
— Та белая чайка, — я пристально посмотрела на Тимофея, — её называют Белой королевой.
— Кто тебе сказал? — спросил Тимофей.
— Наши с тобой знакомые болтушки, — ответила я с нажимом на последнее слово.
— Может, и мне расскажете? — вмешался Игорь.
Мы с Тимофеем переглянулись. Мне давно хотелось поведать Игорю про то, что мы с Тимофеем понимаем птиц, рассказать всю эту историю про чаячью болтовню. Потому что всё это как-то переплетено с историей его сестры.
Тимофей откашлялся, прочищая горло:
— Боюсь, когда Игорь узнает про нас, то... примет нас за...
— Перестань пугать, — остановила я Тимофея, заметив реакцию Игоря на его слова.
— Нет, ты, наверное, права, — продолжил Тимофей уже серьёзно. — Это ведь касается его сестры, значит, лучше рассказать. А поверит он или нет — его дело.
Тимофей глянул на меня: мол, давай, излагай. Я не знала, с чего начать, но вспомнила утренних крылатых сплетниц.
— Игорь, не стоит искать мою потерянную серёжку. Её забрала себе белая чайка взамен колечка.
— С чего ты взяла, что я искал её? — смутился Игорь.
— Чайки рассказали, — ответила я спокойно.
— Так ты... Вера, давай без шуток! — Игорь нахмурился.
— Мы не шутим, — заверил Тимофей. — И про Лизу нам тоже чайки подсказали.
Мы рассказали Игорю про наши способности, про сплетни чаек. Потом я передала утренний разговор чаек про Белую королеву. Игорь молча слушал нас, нахмурив брови.
— Ты не веришь, да? — спросила я Игоря, видя, как он недоверчиво глядит на нас.
— Хм, — Игорь взъерошил волосы, — если бы я не видел собственными глазами эту белую чайку, если бы не нашлось Лизино колечко, то, возможно, я бы вам не поверил. Но теперь даже не знаю... Пытаюсь понять, но в голове пока не всё укладывается.
— А ты не пытайся понять и уложить, — я потеребила свою единственную серёжку (так и не поменяла на другую). — Просто прими это, и всё.
— А я вот одно не пойму: что не так с этой Белой королевой? И какой смысл ей сидеть всё время на скале? — Тимофей ковырял землю носком кеда.
— Она ждёт Царицу рыб, чтобы та вернула ей голос, — выдвинула я свою версию.
— А не Царица ли рыб передала Лизе колечко? — предположил Тимофей. — Ну, или её слуга, или кто там у цариц...
— Белая королева лишилась голоса, — рассуждал Игорь, — Лиза тоже потеряла голос. Но какая между ними связь?
— Да никакой, — взмахнул руками Тимофей. — Просто она решила помочь ребёнку.
— Да чего гадать? — вмешалась я. — Нужно снова сходить к белой чайке. Тимофей, вот скажи, ты давно за ней наблюдаешь?
— С весны. Но может, она и раньше там сидела. Просто я раньше туда нечасто ходил.
— Что вы от неё узнаете, если она не говорит? — задал вопрос Игорь. — Не белую чайку вам надо искать, а тех двух чаек, которые новости разносят.
— Точно! — воскликнула я. — Игорь, ты мегамозг. Как я сразу не догадалась!
— Ага, попробуйте найти этих неуловимых сплетниц, — пробурчал Тимофей.
— Но ты сам говорил мне, что часто их видишь, — возразила я. — Давай пройдёмся по тем местам, где ты их раньше встречал.
— Ну, — протянул Тимофей, — не факт, что мы их встретим.
— Но попробовать можно, — поддержал меня Игорь.
И мы отправились на поиски болтушек.
Полдня ходили-бродили, встретили уйму чаек, но наших знакомых среди них не было. Сбегали на обед каждый к себе домой, потом снова собрались. Ходили, задрав головы, прислушивались к крикам с моря. Но нужных нам чаек нигде не оказалось.
Вечером Тимофей повёл нас к школе, чтобы показать Игорю, где он скоро будет учиться. Мы зашли в школьный сквер и уселись в тени на скамейку. Я посередине, мальчишки — по бокам.
— Непривычно тихо, — оглянулся Тимофей. — Скоро тут начнётся весёлая жизнь.
Тимофей уткнулся в телефон. Игорь кивнул, глядя на меня:
— Жалко расставаться, да?
— А? С кем? — не поняла я сразу. — А, ты про серьги. Да, жалко. Но я просто забыла их поменять. Может, и эту серёжку Белой королеве отдать?
— Отдай мне, — вдруг предложил Игорь.
— А тебе зачем? — удивилась я.
— Может, найду похожие, — пожал плечами Игорь.
Я тут же сняла серёжку и положила в его раскрытую ладонь. Игорь сжал в кулаке серёжку, убрал её в карман и поднял на меня словно немного виноватый взгляд:
— Вера, м-м...
— Ага, ага! А если это зря?! А если ничего не выйдет? — неожиданный чаячий крик раздался прямо над нами.
— Не зря же она пожертвовала своим голосом ради неё, ради этой бирюльки! — кричала в ответ другая чайка.
Я сорвалась с места и бросилась следом за птицами:
— Стойте!!! Да куда же вы!
Я махала им руками и отчаянно кричала на чаячьем языке:
— Скажите, что вы знаете о Белой королеве! Кого она высматривает в море? Что она ищет? Как ей помочь? Вы же всё знаете. Стойте! Пожалуйста.
Чайки сделали круг над школой и уселись на жестяную крышу здания, громко перебирая лапами. Одна из них наклонила голову вбок — так, словно приготовилась внимательно слушать. Я повторила свои вопросы уже более спокойным тоном. Тимофей с Игорем прибежали и встали рядом.
Чайки переглянулись, подвинулись ближе друг к дружке, снова переглянулись. Затем дружно оторвались от крыши и улетели.
— Эй, так нечестно, — обиженно произнёс Тимофей.
— Почему?! — бросила я им вслед.
— А может, им нельзя с нами разговаривать, — предположил Игорь.
— Зато всякие сплетни разносить можно, да? — я вовсе приуныла.
— А у тебя хорошо получается на их языке пищать, — заметил Игорь.
Мы вышли со школьного двора и пошли в сторону наших домов. Тимофей ворчал вполголоса, ругая “глупых чаек”. Игорь молчал. Я тоже.
Возле магазина мы остановились, чтобы зайти за мороженым. По крыше магазина важно ходили чайки, но мы уже не обращали на них внимания. Пока Тимофей ковырялся в карманах в поисках денег, мы слушали птичий галдёж. Говорили они о надвигающемся шторме.
Неожиданно через этот многоголосый гвалт мой слух уловил два знакомых голоса:
— У них осталось три дня. Если не получится — Царица рыб не вернёт королеве голос. Таков уговор.
— Бедняга! Придётся ей до конца дней сторожить Скалу Примирения.
— Ага, ага. Им надо постараться.
Две чайки взмыли в небо. Те самые.
Мы с Тимофеем переглянулись — он тоже услышал это.
— Вот же хитрые! — рассмеялся он. — Якобы не нам сказали, да?
— Наверное, им и правда нельзя с нами говорить, — закивала я. — Но они молодцы — нашли выход.
— Так, — Игорь непонимающе глядел на нас, — а теперь переведите мне всё это, пожалуйста.
Мы перевели. И сели тут же, около магазина, на лавочку. Мороженое уже позабылось.
— Итак, — подвела я итог, — Белая королева отдала свой голос Царице рыб взамен колечка с условием, что оно поможет Лизе вернуть голос.
— Да, — подхватил Тимофей, — а если не получится вернуть Лизе голос, то белая чайка останется немой...
— И будет сторожить Скалу Примирения весь остаток своей жизни, — добавила я. — Кстати, зачем её сторожить? И почему она так называется?
— Причём осталось у нас только три дня, — напомнил Тимофей.
— У меня мозг закипел, — выдохнул Игорь, — пойду-ка я лучше за мороженым. Пломбир вас устроит?
— Я сам возьму, — отмахнулся Тимофей.
Я закивала задумчиво головой, размышляя совсем не о мороженом, а о том, что осталось всего лишь три дня. И через три дня мне в любом случае уезжать. Но если мы не поможем Лизе, то подведём Белую королеву.
Мальчишки сбегали за мороженым. Игорь протянул мне холодный пломбир.
— Спасибо, — улыбнулась я. — Игорь, позвони, спроси у тёти, когда их выпишут. Нам нужно отдать Лизе колечко.
— Угу, — кивнул Игорь, жуя мороженое.
Доев мороженое, Игорь позвонил тёте. Она обрадовала его тем, что Лиза почти полностью поправилась и что, возможно, уже завтра их отпустят домой. Со слов тёти Али, с Мурысёнком Лиза не расставалась и улыбалась, обнимая игрушку.
Глава 13. Три желания
На следующий день с самого утра я позвонила Игорю. Он сказал, что с Лизой всё в порядке, и днём они с тётей должны вернуться домой. Договорились, что мы с Тимофеем зайдём к ним ближе к вечеру, чтобы Лиза отдохнула с дороги. И я очень просила Игоря не показывать пока Лизе её колечко. Так хотелось самой преподнести ей этот сюрприз.
Но вечером у меня резко прихватило живот, и я вынуждена была лежать. Ближе к ночи боль прошла. Наверное, я в спешке плохо помыла фрукты, за что и поплатилась.
Зато утром я сразу позвонила Тимофею и разбудила его:
— После завтрака идём к Лизе!
— Слушаюсь, командир, — громко зевнул он.
Тимофей зашёл за мной в десять, и мы направились к Лизе. Из кармана Тимофея торчала большая плитка шоколада.
— Смотри, чтоб не растаяла, — ухмыльнулась я.
— Не растает, — уверенно ответит он. — Я её в холодильнике специально со вчерашнего дня держал.
Мы позвонили в дверь и осторожно постучались. Двери открыла тётя Аля. За ней стоял высокий плотный мужчина с добродушным лицом. Это был дядя Андрей, поняла я. Он по-мужски пожал руку Тимофею. Тётя Аля завела нас в гостиную.
Лиза сидела в кресле и листала книжку. Мурысёнок лежал на подлокотнике. Рядом за столом сидел Игорь, он что-то просматривал на компьютере. Увидев нас, оба вскочили и бросили свои дела. Лиза подбежала ко мне. Я обняла её и поцеловала в пухлую щёчку. Лиза улыбалась во весь рот. Освободившись от моих объятий, она подошла к Тимофею и скромно поздоровалась с ним за руку. Тимофей подхватил Лизу и закружил по комнате. Лиза звонко засмеялась!
Тётя Аля и дядя Андрей заглянули к нам.
— Ну, вот и славно, — проговорил дядя.
Я подала знак Игорю: мол, неси колечко. Игорь тут же достал его из кармана и вложил в мою ладонь. Мы окружили Лизу. Я присела перед ней на корточки:
— Лиза, у нас для тебя есть сюрприз... Ты помнишь большую белую чайку на скале? Мы ходили смотреть на неё, помнишь?
Лиза кивнула.
— Эту вещь тебе передала та самая чайка. И это не простая чайка, она Белая королева. А ей передала эту вещь сама Царица рыб! А теперь закрой глазки и раскрой ладошку.
Лиза послушно протянула раскрытую ладошку и сомкнула глаза. Я вложила колечко в её ручку. Лиза распахнула глаза, поднесла ладошку прямо к лицу, и звонкий колокольчик её голоса нарушил возникшую тишину:
— Золотая рыбка! Мамино колечко.
— Да! Золотая рыбка! Ура! Получилось! — закричали мы, распираемые радостью.
Тётя Аля и дядя Андрей вбежали в комнату с огромными глазами. Тётя Аля, плача и смеясь одновременно, осыпала Лизу поцелуями:
— Господи... Ты моя хорошая! Умница ты наша! Рыбка ты наша золотая!
— Ну, вы даёте, — только и смог выговорить дядя Андрей.
А я бросилась обниматься с Игорем и Тимофеем. Потом к нам присоединились и Лиза с тётей Алей. А дядя Андрей стоял как вкопанный и качал головой:
— Во дают! Ну и ну!
Тётя Аля вытерла слёзы и наконец спросила:
— Как вы это сделали?
— Мы просто вернули ей потерянное колечко, — ответил Тимофей.
— Это было её любимое колечко, — добавил Игорь. — Мамин подарок.
А Лиза, надев колечко на пальчик, уже кружилась по комнате, напевая что-то под нос. Ну, вылитый ангелочек!
По такому замечательному поводу тётя Аля отправила дядю Андрея в магазин за тортом и мороженым и сказала, что ни за что теперь нас не отпустит без праздничного чаепития.
Когда Лиза устала кружиться и села на диван, я устроилась рядом с ней и, показав на колечко, сказала:
— Лиза, твоя рыбка на колечке не простая, а золотая. Она может исполнить три твоих желания. Ты нашепчи ей свои желания. Только... не всё зависит от рыбки. Даже золотая рыбка не всесильна. Но если ты очень-очень захочешь, твоё желание когда-нибудь непременно исполнится. Да?
— Да, — прошептала в ответ Лиза и показала три пальчика на руке, загнув большой и мизинчик. — Три?
— Да, три, — я обняла Лизу, защекотала её, и мы дружно залились смехом.
Это был самый лучший день за всё лето, а может, и за всю мою жизнь!
Лиза залезла на кресло, где её ждал Мурысёнок, прижала его. Тот затянул знакомую песню. Лиза погладила котёнка, показала ему колечко, поднесла пальчик с колечком к губам и что-то долго шептала рыбке. Пусть Лизины желания исполнятся! Я оставила её с мальчишками и пошла на кухню помогать тёте Але.
— Намучились сиротки мои, — вслух жалела она племянников. — Ничего, потихоньку всё наладится у нас. Скоро школа, садик.
— А у вас есть свои дети? — полюбопытствовала я.
— Есть. Но они уже взрослые. У дочки своя семья. Они с мужем недалеко живут, часто здесь бывают. Сын учится в Питере. Приезжал в прошлом месяце. Внуков, правда, у нас пока нет. А детей мы любим. Будем с племяшками одной семьёй.
— Торт прибыл! — пробасил из дверей дядя Андрей.
Лиза привела к столу Игоря и Тимофея. А Мурысёнка посадила на почётное место — прямо посреди стола.
Глава 14. Начало
Остался последний день отдыха. Назавтра нам с родителями нужно было уже ехать домой.
Мы всей компанией пошли на берег. Я хотела попрощаться с морем. И ещё мы очень хотели навестить Белую королеву, поблагодарить её за помощь и убедиться в том, что она тоже заговорила.
Скала Примирения (теперь мы её называли только так) не пустовала. Она была буквально облеплена чайками, поэтому издалека вершина скалы казалась покрытой снегом. Стоял весёлый гвалт. Но как только мы подошли ближе, чайки утихли. Словно по сигналу они одновременно разлетелись в разные стороны. Осталась только Белая королева.
Мы почтительно поздоровались с ней. Лиза крикнула чайке:
— Спасибо за колечко! — и продемонстрировала своё колечко на пальце.
Белая королева красиво взмахнула крыльями, покружилась над нами и крикнула:
— Я оплатила свой долг перед вашим отцом! Удачи вам всем!
Белая королева скрылась. Мы с Тимофеем переглянулись. Он пересказал Игорю и Лизе слова чайки. Игорь задумался.
— Ты понял, о чём она? — спросила я Игоря.
— Лиза, конечно, не знает об этом, — начал Игорь. — Наш отец был моряком. И незадолго до появления Лизы он погиб при странных обстоятельствах. Друг отца приезжал к нам в прошлом году и сказал, что всё произошло ночью, в шторм. В суматохе люди на палубе не сразу заметили, что отца смыло за борт... И тот приятель отцовский ещё рассказывал, что за день до этого отец спас двух чаек, запутавшихся в сети. Добрый он был, всем помогал, себя не жалел. Это уже мама так говорила...
Лиза прижалась к брату. Игорь погладил сестру по макушке и добавил:
— Когда я ещё не ходил в школу, мы с родителями у моря жили, в соседнем районе. А когда море забрало отца, мама сразу переехала со мной и с Лизой (тогда ещё в животе) на свою родину. Я тогда в первый класс должен был пойти. И пошёл, только уже в другую школу.
Тимофей молча бросал в воду камешки. Глядя на нас — взгрустнувших, — он не выдержал:
— Сегодня небо ясное. Будет красивый закат. Кто пойдёт со мной вечером на место силы?
Мы тут же ожили. На место силы хотели все.
— Только Лизе нужно хорошенько выспаться днём, да? — Игорь наклонился к сестре.
— Ага, — ответила та. — А клад будем искать?
— Клад? — не ожидал Тимофей. — Хм. Даже не знаю. Но я попробую уговорить одного знакомого пирата отдать мне свою карту.
Вечером мы вчетвером пришли в наше уже общее место силы. Мы с Тимофеем на скорую руку организовали “клад”: купили пакетик конфет “Чайка” и спрятали в щель большого плоского валуна. Лиза почти сразу обнаружила клад. А потом мы все забрались на этот камень в ожидании заката.
Мои босоножки постоянно скользили по гладкой каменной поверхности, и Игорь взял меня за руку. Другую руку он дал Лизе, а та свободной рукой ухватилась за Тимофея. Так мы и стояли цепочкой. Солнышко прямо на глазах уходило за морской горизонт, протянув к нам золотую дорожку.
— Загадайте желание, — шепнул Тимофей, — пока солнце не скрылось.
Лиза старательно загадывала желание, сжимая изо всех сил наши руки. А у меня было одно желание — вернуться сюда через год.
Обратно топали в сумерках.
— Вот и конец. Конец нашему отпуску, — вздохнула я. — Конец нашим приключениям.
— А может, это вовсе не конец, а начало? — философски проговорил Тимофей. — Когда что-то одно заканчивается, то начинается другое.
— Жаль, мы так и не узнали, почему Скала Примирения так называется, — проговорила я с грустью.
— Будет повод вернуться, — заметил Игорь.
— Тимофей, а ты спроси у бабушки, может, она знает историю про Белую королеву, — попросила я.
— Вот приедешь в следующем году и сама спросишь её, — хитро улыбнулся Тимофей.
Друзья проводили меня до калитки. Мы долго прощались — Лиза не хотела отпускать меня. И не только Лиза, наверное.
— Когда ты приедешь к нам? — повторяла она один и тот же вопрос.
А уезжали мы рано утром. Приехало такси. Папа загрузил вещи и подозвал нас. Садясь в машину, я заметила на крыше дома двух чаек. Махнула им рукой — чайки улетели.
В ноябре я отправила Лизе на день рождения подарок — брошку в виде золотой рыбки, которую сама сделала из бисера и пайеток, и ещё книгу со сказкой про море.
А на Новый год мне пришла посылка от Игоря. Открываю — там морская звезда, открытка от Лизы и маленькая коробочка, а в ней... Серёжки! С маленькими ракушками и жемчужинами. Очень похожи на мои старые, только лучше. Я сразу же нацепила их и бросилась к телефону, чтобы позвонить Игорю и Лизе.
Первого января позвонил Тимофей. Поздравил с праздником.
— Как там наши чайки поживают? — поинтересовалась я. — О чём болтают?
— Я сейчас их редко вижу. И... знаешь, Вера, — Тимофей глубоко вздохнул, — кажется, я перестал их понимать...
— Может быть, ты просто взрослеешь? — предположила я.
— В таком случае я, может, наконец-то начну понимать своих родителей, — отшутился Тимофей.
После разговора с ним я вышла на улицу в надежде увидеть и услышать хоть одну пташку. Около нашего дома в кормушке возились воробьи и синицы. Я напрягла слух и разобрала их нехитрую беседу про корм, про мороз, про ветер.
Но вдруг и я когда-нибудь перестану их понимать? И что тогда? Неужели я буду, как все?
В конце апреля мне снова приснилась Белая королева. Она восседала на своей величественной скале и смотрела на огромные пенные волны. Вдруг из гребня волны вынырнула большая красивая рыба. Её чешуя переливалась всеми цветами радуги. Она так сияла, что я невольно прищурилась. Птица и рыба о чём-то говорили, но я не слышала их беседы. Шум моря перекрывал все звуки.
А вечером мама сообщила, что звонила её подруга и сказала, что её пригласили работать за границу, поэтому она просит приглядеть за её домиком у моря, пока на него не найдутся покупатели.
Папа оторвался от книги и проговорил:
— Можешь передать своей подруге, что покупатели на её домик уже нашлись, — и незаметно подмигнул мне.
АНАСТАСИЯ СУКГОЕВА НАШ СОВРЕМЕННИК № 8 2024
Направление
Проза
Автор публикации
АНАСТАСИЯ СУКГОЕВА
Описание
СУКГОЕВА Анастасия, детский писатель, переводчик, пишет на русском и коми языках, автор более 13 книг сказок и стихов для детей. Лауреат премии им. Елены Благининой, победитель конкурса "Добрая лира", финалист конкурса премии Корнея Чуковского, лауреат литературных конкурсов "Хрустальный родник", "Стилисты добра" и др. Участник творческих мастерских, организованных Ассоциацией союзов писателей и издателей России. Член Союза писателей России, член ТО ДАР. Живёт в Сыктывкаре.
Нужна консультация?
Наши специалисты ответят на любой интересующий вопрос
Задать вопрос