МОРЕ В СЕБЕ САМОМ
* * *
Указка и губка сырая,
и очередь жить подошла
по списку, лежащему с краю
покрытого пылью стола.
Вот участь, её не избегнешь,
коль вызван и веком несом,
и в собственной памяти блекнешь
быстрей, чем предутренний сон.
Успеешь ли крохотным мелом
своё начертать на доске,
пока не осыпался белым
он прахом в отвыкшей руке?
Страница с готовым ответом —
в незапертом классе пустом
на пыльном и солнцем нагретом
учительском столике том.
* * *
Смотри, как волна вырастает холмом:
накатит, затопит, ослабнет, схлынет,
но заперто море в себе самом
и края не отодвинет.
И кто только с берега не глядел
на длящееся в заведённом повторе
и всё продолжал о кремнистый свой биться предел,
себя ощущая старше, чем это море.
* * *
Роза зимовала под фанерным
коробом, обитым спрохвала
обиходным и неэфемерным
рубероидом двухслойным для тепла.
Восемьдесят — наступал — девятый
надлежащий год от Рождества,
мрачноватый и шероховатый,
как плита ограды ПО-2.
Это все осталось чёрно-белым.
Дальше кадр засвечен — прочерк, мгла.
Снова вспышка: первым оробелым
бледно-жёлтым роза зацвела
(лепестки теперь уже нечётки,
но мерцают тускло изнутри).
А потом на быстрой перемотке
августы мелькнут и сентябри.
Розе снится тот её, в шесть соток,
сад неувядающий, и к ней,
как живой, пощебетать-поцокать
прежний прилетает соловей.
* * *
С севера, из дальних округов
облака наволокло циклоном.
И всё утро тени облаков
по горе скользили, вниз по склонам —
олово подмешивать к волнам.
Бухта и вершина постепенно
открывались с набережной нам,
обе в клочьях сероватой пены.
Прела водоросль, но запахи гнилья
хорошо перебивала хвоя.
И другую землю вспомнил я
и другое время, дармовое,
как лежал — под головой рука —
слушал сосны в забытье счастливом
и не знал, что гонит облака
ветер к этой бухте и проливам.
В мае недостаточно тепла
там, вдали от моря, на котором
не бывал, и снулая пчела
непрогретым дребезжит мотором.
* * *
Котик на дороге прямо
спит. Машины там ему
не мешают что ли? Мама,
я чего-то не пойму.
Просто он устал, не надо,
не смотри туда.
В электробусе прохлада,
а снаружи духота.
Еле-еле едем в длинной
пробке. Мальчик близорук.
Мимо окон тополиный
пролетает пух.
Кот разлёгся, где нагрето,
на Большой Серпуховской,
глаз, как будто бы от света,
щуря воровской.
* * *
Стал как будто другой человек
из-под этих поглядывать век
на меня иногда и в окно,
за которым темно.
Чьи – не матери, не отца,
а какого такого лица –
отраженные вижу черты,
что уже не чужды?
* * *
Вот я один на середине реки.
Берег’a не видны уже, далеки,
и поток быстроват, мутноват.
Посреди реки на кого уповать?
На кого пенять и кого хулить,
что нельзя повернуть назад?
Не хочу никуда доплывать,
только бы плыть и плыть.
ГРИГОРИЙ МЕДВЕДЕВ НАШ СОВРЕМЕННИК № 6 2024
Направление
Поэзия
Автор публикации
ГРИГОРИЙ МЕДВЕДЕВ
Описание
МЕДВЕДЕВ Григорий Васильевич родился в 1983 г. в Петрозаводске, вырос в Тульской области. По образованию журналист. Публиковался в журналах “Знамя”, “Новый мир”, “Октябрь”, “Юность” и др. Автор книги стихов “Нож-бабочка” (“Воймега”, 2019). Лауреат премий “Лицей” и “Звездный билет”, победитель Волошинского конкурса. Живет в подмосковных Мытищах. В “Нашем современнике” публикуется впервые.
Нужна консультация?
Наши специалисты ответят на любой интересующий вопрос
Задать вопрос