ОЧЕРК И ПУБЛИЦИСТИКА
ХЭЙ ХЭ
“...НАША ЗАДАЧА — СОХРАНЯТЬ ЭТОТ МИР”
Интервью китайского писателя Хэй Хэ Ариадне Каблуковой
— Господин Хэй Хэ, добрый день! Ваше творчество тесно связано с природой и миром животных. Расскажите, что побудило вас стать писателем-анималистом?
— Австрийский поэт Райнер Мария Рильке однажды сказал, что родина поэта — это детство. В детстве я провёл четыре года в степи — с четырёх до восьми лет. Оглядываясь назад, понимаю, что эта немного суровая жизнь принесла мне огромную пользу.
Поскольку я был слабым и болезненным ребёнком, мать отправила меня к бабушке в степь, веря, что местный воздух и питание помогут мне окрепнуть. Думаю, это был один из самых важных периодов в процессе взросления. Более того, я убеждён, что человек может полностью сформировать свою систему ценностей и мировоззрение уже к шести годам. Всё, что я знаю о мире и как с ним взаимодействую, я усвоил именно в тот период.
Степь также позволила мне сблизиться с животными. В детстве у меня были не только жеребята, ягнята, верблюжата, щенки и телята (это считалось обычным делом), но и волчонок, лисёнок, оленёнок, косуля, дикий заяц, раненые лебеди и дикие гуси, орлы, сапсаны. Даже если кто-то находил раненого воробья, его приносили мне — я выхаживал птицу, а потом выпускал на волю. В той степи все знали: если найдёшь раненого или брошенного зверя, его нужно отнести в дом, где живёт ребёнок из города, который заботится о таких животных. Задолго до того, как я осознал это, я уже занимался реабилитацией диких животных, что сейчас считается частью охраны природы. Благодаря этому опыту я с ранних лет понимал повадки самых разных животных, и поэтому заняться написанием книг о природе было для меня совершенно естественным. Теперь я наконец-то могу жить так же, как в детстве — сохраняя любопытство и любовь к миру. Этот период был для меня чрезвычайно важным. Думаю, что, если бы даже я не стал писателем, всё равно бы выбрал профессию, созвучную моему внутреннему миру.
Когда мне исполнилось восемь, я вернулся в город и пошёл в школу. Я очень хотел рассказать одноклассникам о своей жизни в степи: о том, как держал двух пастушьих собак, белых, как львы, которые могли убить волка и принести его домой; о том, как я ухаживал за волчонком, оленёнком, зайчонком, раненым лебедем и диким гусем... Но мои сверстники не могли поверить в это. Они думали, что я лгу. Я никак не мог их убедить и даже на какое-то время замкнулся в себе. Именно тогда я обнаружил, что писать сочинения — это прекрасный способ выразить себя. Так и начался мой путь в литературе — с желания записать свои детские истории и донести их до других детей. Теперь я понимаю, что моё писательство — это ещё и способ сохранить то, что постепенно исчезает.
Всё это осталось в тех далёких моментах: степь простиралась до самого горизонта, трава была такой высокой, что скрывала меня с головой, а когда я скакал на своём пони, мои ладони касались её кончиков. На закате бабушка выходила на пригорок и звала меня домой, потому что не могла разглядеть меня в траве. То было бескрайнее море.
— Какие писатели вас вдохновили?
— В 1985 году в четвертом выпуске журнала «Мировая литература» я прочитал повесть кубинского писателя Алехо Карпентьера «Царство земное». Это стало для меня литературным откровением — впервые я осознал, что роман можно писать и таким образом.
Русский писатель Виталий Бианки и его книга «Секрет Аршака». Мне было около девяти лет, когда я прочитал ее, и тогда я подумал: «Какая прекрасная книга! Как бы я хотел однажды написать что-то столь же замечательное». В июне 2019 года я поехал в Москву, в Президентскую библиотеку, чтобы получить премию, названную в честь Бианки, — Международную премию Бианки, присуждаемую за лучшие произведения о природе, животных и экологии. Так я исполнил мечту своего детства.
Сборник стихов китайского поэта Чжу Чжу. Это поэт, которому я хотел бы подражать.
Китайский эссеист Вэй Ань. Он оказал огромное влияние на мое творчество в жанре эссе. Благодаря его произведениям я научился соблюдать необходимую сдержанность в письме.
Китайский писатель Ужээрту и его рассказы о лесах. Впервые через его произведения я узнал о лесных эвенках, занимающихся оленеводством, и их связи с природой.
— Как появился образ черного тибетского мастифа в вашем романе «Черное пламя»?
— На самом деле, прототип собаки в этой книге — монгольская овчарка. Монгольская овчарка и тибетский мастиф — родственные породы крупных сторожевых собак, просто они обитают в разных регионах. Монгольская овчарка неоднократно упоминалась в моих произведениях. Я знал эту породу с детства, даже держал двух молочно-белых овчарок — мать и щенка, которые сопровождали меня в самые яркие годы моего детства.
Эта порода, всегда охранявшая юрты кочевников и их стада, пришла из древних легенд. Самый свирепый вид монгольской овчарки происходит из земель, где в древности располагалось племя Унгират — современной территории Хулун-Буира. Собирать и записывать информацию об этой породе я начал, возможно, просто чтобы сохранить воспоминания о детстве на бескрайних степях, как способ личной памяти. Без сомнения, любой, кто когда-либо посещал степи Внутренней Монголии, запомнит, как эти огромные пастушьи собаки с диким рыком бросаются на приближающихся людей. Задолго до того, как всадник или автомобиль подъедут к юрте на расстояние одного-двух километров, лежащие рядом с ней черные тени уже поднимают массивные головы, настороженно наблюдая. Когда они понимают, что приближающийся — незнакомец, они резко встают. Эти гигантские псы обладают устрашающим взглядом, а их морды и шеи испещрены шрамами от схваток с волками. Их густая шерсть, свалявшаяся в войлочные клубки, делает их похожими на доисторических чудовищ. Их гортанное, пронзительное рычание разносится на несколько километров, а когда они атакуют, то не знают пощады. На степях, где между стойбищами могут быть десятки или сотни километров, любое живое существо, приближающееся к лагерю, воспринимается как враг. Они высоко подпрыгивают, вгрызаются в коней, сталкиваются с джипами, сотрясая их мощными ударами, а их клыки впиваются в резиновые шины, разрывая их с пугающим хрустом.
Я сам не раз испытывал этот страх, когда ехал по степи: дикие псы набрасывались на машину, царапая окна, оставляя на стекле следы слюны и бешено грызя колеса. В детстве я даже был свидетелем того, как стая таких овчарок прокусила шину автомобиля. Самый яркий образ моего детства — черный гигантский пес, настолько свирепый, что хозяевам пришлось привязать ему к шее тяжелую деревянную палку длиной в метр и толщиной в десять сантиметров. Эта мера была единственным способом хоть как-то сдерживать его яростные атаки. Но даже этот груз не мог сломить его гордость — он был подобен Прометею, закованному в цепи, но не сломленному. Эта собака черна, как самая темная ночь. Я помню свою первую встречу с ним. Когда я смотрел ему в глаза, он просто равнодушно поднял голову и посмотрел сквозь меня, будто я был пустым местом. В его взгляде была абсолютная, неподвластная страху и покорности гордость. С тех пор я знал, что однажды обязательно напишу его историю.
— Есть ли связь между персонажами «Черного пламени» и героями произведений Джека Лондона?
— Романы Джека Лондона «Белый клык» и «Зов предков» можно считать вершиной художественной литературы о собаках. Они оказали влияние на мои ранние творческие идеи, так как мы оба пишем истории о взаимоотношениях собак и человека. Однако мои произведения имеют свой уникальный контекст: действие «Черного пламени» разворачивается в степях Хулун-Буира и лесах Большого Хингана. Здесь собаки — это не просто домашние животные, а охотники дремучих лесов и верные спутники кочевых пастухов. Их судьбы неразрывно связаны с природой и образом жизни людей, с которыми они живут бок о бок. Хотя между моими героями и персонажами Джека Лондона нет прямой связи, их объединяет общая тема — глубокая связь между человеком и животным, взаимное влияние и борьба за выживание в суровом мире природы.
— В одной из научных статей профессор Муданьцзянского университета рассматривает роль собак как проводников между человеческим и природным миром. Поддерживаете ли вы такую точку зрения?
— Для меня лично собаки действительно являются связующим звеном между человеком и природой. Этот взгляд сформировался благодаря моему детскому опыту: в юности я жил бок о бок с двумя монгольскими пастушьими собаками. Они стали не просто моими спутниками, но и важной частью моей жизни. На моих фотографиях рядом со мной почти всегда находится собака. Это подчеркивает ту глубокую связь, которая сложилась между мной и этими животными.
Когда я был ребенком, у меня были две белоснежные монгольские пастушьи собаки. Они были настолько сильны и свирепы, что могли убивать волков, но не пасли овец. В их глазах именно я был их «овцой» — существом, которое они должны защищать. Одна из собак носила имя Чаган (что на монгольском означает «белый»), другая — Арслан («лев»). Когда я уезжал из родных степей, то не смог взять их с собой. Я до сих пор вспоминаю их, они приходят ко мне во сне — раз или два в год. Мне снится, как они изо всех сил пытаются вскочить в поезд на станции, но не могут, так как окна закрыты. Я слышу, как их когти царапают железную поверхность вагонов...
Позже я узнал, что после моего отъезда они ежедневно ходили на вокзал в ожидании моего возвращения. Они были уверены: раз я уехал отсюда, то должен вернуться тем же путем. Но этого не случилось. Они ждали меня, пока, не дождавшись, не ушли из жизни. Годы спустя в память о них я написал «Призрачную собаку». Во многих моих книгах — «Черное пламя», «Призрачная собака», «Черная собака Харану-хай», «Собака, крадущая волков» — есть их отражение.
Когда я вернулся в степь спустя годы, старожилы узнали меня. «О, нохойчин, — сказали они, — мы помним тебя маленьким. Ты скакал по степи без седла на леопардовой лошадке, а за тобой бежали две огромные белые собаки, похожие на львов». «Белые львы»... Нохойчин — слово, которого нет в монгольском языке. Нохой означает «собака», чин — суффикс, обозначающий профессионализм. Например, мастера верховой езды называют уячин. Люди степи придумали это слово специально для меня — человека, который знает и понимает собак. Но мои пастушьи собаки умерли, так и не дождавшись моего возвращения. В тот момент мое детство закончилось. Я осознал, что есть вещи, которые исчезают навсегда. Я потерял свою степь, свою кочевую жизнь. Чаган и Арслан, белые львы, остались только в воспоминаниях и снах. Позже я вновь и вновь возвращался в степь, чтобы найти собак той же породы, но ни разу не встретил пастушьих собак с таким же молочно-белым окрасом. Они исчезли, как исчезло мое беззаботное детство.
Читая книгу датского исследователя Хеннинга Хаслунда «Монголы: люди и боги», я наткнулся на упоминание легендарного Черного ламы Данбина. Этот человек был одновременно разбойником и народным героем, его образ встречается в записях западных путешественников, исследовавших Китай в XX веке. Меня особенно поразил один эпизод. Когда крепость Черного ламы пала, его верный конь исчез из конюшни еще до начала битвы, а его великолепное седло так и не оказалось среди трофеев. А еще говорили, что возле его дома всегда был привязан на серебряной цепи свирепый пес, и что даже после его исчезновения этот пес остался сторожить крепость, ожидая возвращения хозяина. Так и мои собаки ждали меня. Но я не вернулся вовремя.
Для меня собаки — это связующее звено между прошлым и настоящим, между человеком и природой. Это не просто спутники, а живые хранители памяти, мост между детством и взрослой жизнью, между человеком и бескрайними степями.
— В одной из научных статей автор из университета Цзянсу связывает творчество с проблемами окружающей среды. Есть ли в вашем творчестве такой концепт?
— Я не могу с уверенностью сказать, что сознательно связываю творчество с экологическими проблемами, но сам подход, который я отражаю в своих книгах, безусловно, имеет к этому отношение. Люди во всем мире испытывают притяжение к степи. Однако дело не только в ее просторах или культурном многообразии. Гости, попадающие в эти края, с удивлением обнаруживают, что существует образ жизни, при котором человек может гармонично сосуществовать с природой, не изменяя ее, а становясь ее частью. Степь — это не просто экосистема или географический термин. Это образ жизни, которому кочевники следуют на протяжении тысячелетий. Их философия заключается в том, чтобы минимально вмешиваться в природу, брать у нее ровно столько, сколько необходимо, и максимально сохранять ее первозданный облик. Сегодня, когда загрязнены не только земли, но и океаны, человечество вынуждено пересматривать стандарты, снижать планку допустимого ущерба окружающей среде. И именно сейчас степь приобретает особое значение: она напоминает нам, каким был мир до того, как мы начали его разрушать. Степь может быть образцом экологического равновесия. Более того, философия кочевников применима ко всему человечеству: если мы научимся брать у природы только необходимое и жить в гармонии с ней, то сможем сохранить этот мир.
Последние годы я живу в северном Китае, в районе Хулун-Буирской степи и лесов Большого Хингана. Я провожу полевые исследования, изучаю изменения среды обитания и культуры северных малых народов — монголов, эвенков, орочонов. Основу моего творчества составляют исчезающие традиции: оленеводство эвенков, кочевой образ жизни монголов, охотничьи обычаи орочонов. Через литературу я стремлюсь воссоздать уходящую культуру этих народов и показать возможность мирного сосуществования человека и природы. Я называю себя писателем, работающим в жанре натуралистической литературы, потому что главная тема моих книг — взаимоотношения человека и природы. Но, помимо этого, я еще и детский писатель, и этот аспект своей деятельности считаю более значимым. В конечном счете, через свои книги я хочу донести до юных читателей главную мысль: человек не является хозяином природы. Мы живем в мире, который делим с другими существами, и наша задача — сохранять этот мир, а не разрушать его.
Пекин, июнь 2024
--
Хэй Хэ (р. 1976, он же Гэрэл-Чимэг Хэй Хэ) – китайский писатель-анималист монгольского происхождения, заместитель председателя Союза писателей провинции Хэйлунцзян, лауреат национальных и литературных премий в области детской литературы и литературы о природе. На русский язык переведен его роман «Черное пламя» и книга для детей «Сяо Хань – маленький лось».