КОНСТАНТИН ШАКАРЯН НАШ СОВРЕМЕННИК № 9 2024

НЕПЕРЕЛЁТНАЯ ПАМЯТЬ


* * *
Музыка играет из окна.
Поравняйся, проходящий мимо.
Музыка играет из окна
Испытующе-неповторимо.

Больше не услышишь никогда,
Не захватишь этого мотива.
Просквозит, как воздух и вода,
Вытечет сквозь память сиротливо.

Листик пожелтевший за плечо
Зацепился, ветреный, и — мимо.
Дождь накрапывает. Что ещё?
Музыка звучит неповторимо.

Больше не услышишь никогда...
Уноси скорей отсюда ноги.
Непогода. Воздух и вода.
Музыка струится вдоль дороги.


ТРИПТИХ ТЕЛЕФОННЫЙ

1

Гудки. Отбой. Гудки.
Крутые разговоры.
Упрячемся ли в норы
От комнатной тоски?

Отбой. Гудки. Отбой.
Последняя попытка.
Натянутая нитка
Между тобой и мной.

Всё так и всё не так.
Распорото пространство.
И надо беспристрастно
Отважиться на шаг:

Шагнуть — и все дела! —
От боли телефонной
К бумаге, раскалённой
Добела.

2

“Не удалось соединиться” —
Развёл руками интернет.
У абонента связи нет.
Не дозвониться.

А может, просто нет зарядки
В аккумуляторе устройства,
И всё — как было, всё — в порядке,
И нет причин для беспокойства?

Всё образуется авось.
Идут гудки. Надежда длится.
— Алло!.. —
Связаться — удалось.
Удастся ли соединиться?

3

Телефонная хрупкая связь:
Перекаты, шумы да помехи.
Сколько слов, недосказанных фраз
Потонуло в расстроенном эхе...
В толчее перекрёстных “алло”
(В знак приветствия или вопроса)
Раз за разом, легко ль, тяжело
Протечёт разговорная проза.
Пронесутся над миром гудки,
Заворкуют зигзаги вибраций...
А с тобой мы близки ль, далеки —
Не сумеем опять разобраться.
То ль навеки беседа сбылась,
То ль, сквозя в недослышанной фразе,
Ненадёжна, хрупка наша связь,
Телефонной подобная связи?..

* * *
Мы жили сегодняшним днём.
А день не сменился доныне:
Всё так же с тобою живём —
Всё дальше по свету плывём
На вечностью сколотой льдине...

Не видно ни ночи, ни дня:
Зелёное небо сплошное
Да редкие вспышки огня.
— Ведь ты не оставишь меня?
Едины на полюсе двое!

Землёю, налитою всклень,
Плывём по заветной орбите.
Проплыли сегодняшний день,
Вчерашний
и завтрашний день...
— А времени — нет, извините.
И смерти, как водится, нет,
И слишком пространство размыто.
И плыть остаётся — на свет,
Всё дальше и дальше — на свет,
Пока позволяет орбита.

* * *
Неловко за мысли, которых
Прочувствовать не удалось:
Схоронены змеями в норах,
С душой обитают поврозь.

Но выплывет вдруг ниоткуда
Какой-то сторонний мотив, —
Восстанут они из-под спуда,
Сознанье кольцом обхватив.

А дальше уже не на шутку
Взовьются — одёрнуть не смей!
Вовек не запляшут под дудку
Ума — заклинателя змей.

Незнаемой отданы страсти,
Окажутся слепо на миг
И разум, и сердце во власти
Извилистой музыки их.

Меж кольцами гостьей случайной
Начнёт прорезаться строка...
Зовётся дальнейшее — тайной,
И тайна сия — велика.


ИЗ ПРОШЛОЙ ЖИЗНИ

Мир волшебный дедовой одежды!
Старый шкаф, заброшенный на вид.
Первые мальчишечьи надежды
(Ими до отказу он набит).
Меряю костюмы без разбору,
В дедовы ныряю времена...
“Всё уж скоро будет точно впору”, —
Смотрит, улыбаясь, на меня.

Сам костюма с вешалки не снимет.
Внука в утешенье приобнимет.
Выйдя, руки за спину сведёт...
Время мчится. А парнишка ждёт.

Догадаться б разве в эту пору:
Ждать осталось — лет наперечёт.
Примеряю снова: впору, впору!..
Дед, который месяц не встаёт...

И не выговорить слова: умер.
Не смириться: уплывает дед.
Не забыть: в рубашке и в костюме,
Словно в детство он моё одет...

* * *
Сколько теней охраняет душа,
Светлых и сумрачных ликов!
Клин журавлей пролетает, спеша,
Над головой прокурлыкав...

Сколько имён обитает в груди,
Милых душе привидений...
Клин журавлей пропадает — гляди —
В тягостной дымке осенней...

Вы улетели в иные края,
Скрыты завесою плотной.
Что ж со своею поделаю я
Памятью неперелётной?..

Взмахи крыла, относящие вдаль,
За человечьи пределы...
Тёмен ли жребий, светла ли печаль —
В ней да пребудете целы.