ЕСЛИ ЖИЗНЬ БЕССМЕРТИЯ ГЛАВНЕЙ
* * *
В какое Зазеркалье ни лети,
в какие ни вторгайся ноосферы,
вопросы веры —
главные в пути.
Как ни дави самсоновым плечом
в ребро сторожевой портокулисы,
стеклу Алисы
штурмы нипочём.
В нём тайный изумрудный городок
и улиц винтовая паутинка.
Ключ-невидимка
делает виток,
Но створки так тесны, что не пройти
ничтожной пешкой в царские ворота.
Законы Лота —
главные в пути.
В час отворенья не смотри назад,
чтоб не застыть солёным монументом.
И ждёт момента
з’еркала квадрат,
чтоб раскупорить ёмкость ноосфер,
где звёзды, как послания в бутылках,
уходят в ссылку:
с облака — в карьер.
А ты склоняйся, делай реверанс
и подбирай их даже под забором.
И залп “Авроры” —
как последний шанс,
чтоб штурмом взять судьбу и перейти
в геройский эпос или к эшафоту.
Законы Лота —
главные в пути.
И ты идёшь — одет, обут, отпет —
к воротам изумрудной ноосферы,
к вопросам веры
выучив ответ.
* * *
Господи, дай мне панцирь,
Тридцать девятый, новый.
Просто избавь от глянца
Слово.
Я его слышу гласным —
Праздничным, с ударением.
Господи, дай мне разное
Зрение.
Гаммы, основа, базис:
Ящер и плод изгоя.
Кто покидал оазис?
Двое.
А возвращались розно,
Пряча глаза и речи.
Страшен ли Суд, грозно ли
Вече?
Видишь, весы крылаты:
Каждого чаша — вышняя.
Господи, дай мне латы
Лишние.
* * *
Прикоснись к запястью и ритм отсчитай на шаг:
Это катится бусина или скрипит бамбук.
На ракушках роспись из Г’эндзи — лодочки в камышах —
Собери попарно, свадебно в лунный круг.
Сняв венок азалий, шагни в первобытный сад.
От платана к платану вспорхнёт фонарей канва.
И ползёт змея под песню льняных цикад
В полотняный дом, в белотканые рукава.
Обменявшись чарами красных и синих свеч,
Обменявшись чарками, кольцами — инь и ян, —
Так легко высоким жребием пренебречь,
Создавая себе подобных — изъян в изъян.
* * *
Самовар? Я на Цейлоне.
Чайный лист здесь в каждой капле.
И земные дирижабли —
первобытные слоны —
поднимаясь к чайным склонам,
мне кивают на ожог:
“А у зелени калёной —
ярче дым и злей глоток...”.
Милый друг, как я замёрзла
у медовых самоваров,
за столом о чайных парах,
где холодный разговор
не сластит пилюля мёда...
Не зови меня на двор,
чёрно-входный, не парадный,
продуваемый насквозь.
Счастье — будь оно неладно —
в холодах не прижилось.
* * *
Над какой бы рекой ни жил, на какой горе:
философской, масличной, а может быть, рукотворной, —
не пуская корней, ты стремишься обвить — скорей
и покрепче — чужое гнездо и чужие корни.
Ну и что из того, что река текла по щекам.
Все шатры сложились, обозы в воде по пояс.
Никакая гора сама не идёт к горам.
Отплывай, мой друг, о нежном не беспокоясь.
Отплывай, мой друг, и не жди телеграфных слов.
Все слова записаны там — на речных скрижалях.
Провожать тебя вышло сколько таких голов —
и не счесть уже с твоей высоты и дали.
* * *
То ли коброй, то ли стрекозой —
Кайты пляшут ветреным полуднем.
Между лодок — сетчатые будни.
Пахнет тиной, крабами, грозой.
Дребезжит вдали аэроплан.
В коромыслах — корки мандаринов...
И кишат моллюсками витрины,
И корзин грохочет караван,
Полных устриц, туны, окуней.
Снасти сушат тут же на причале.
Снится аист — нам ли быть в печали,
Если жизнь бессмертия главней?
НАТАЛЬЯ ИВАНОВА НАШ СОВРЕМЕННИК № 3 2024
Направление
Поэзия
Автор публикации
НАТАЛЬЯ ИВАНОВА
Описание
ИВАНОВА Наталья окончила Литературный институт им. М. Горького. Автор книг “Имя ласточки горной” и “Земные дирижабли”. Стихотворения и рассказы печатались в различных периодических изданиях. Живёт в Москве и Сингапуре.
Нужна консультация?
Наши специалисты ответят на любой интересующий вопрос
Задать вопрос