ПОЭТИЧЕСКАЯ МОЗАИКА НАШ СОВРЕМЕННИК №4 2025

ИГОРЬ  БОНДАРЕНКО


ЛЮБОПЫТНЫЕ

Их образ сложился: бродяги-романтики.
Легки на подъём и к маршрутам привычны.
Мужчины с бородками, дамы без бантиков.
Но, в целом, геологи мне симпатичны.
Им всё интересно: и недра, и песни.
Они в городах только в зимнее время —
А так всё в полях. Не сидится, хоть тресни!
Немного закрытое, странное племя.
У них свой язык, необычный, занятный.
Своё понимание счастья и дружбы.
Их путь по прямой, для других непонятный,
Отмечен присягой, как будто на службе.
И много поэтов, при том что прагматики.
И мало комфорта, при том что учёные.
Здесь физики, химики и математики —
Земли пионеры, кострами копчённые.
Им в поиске вечном прибавят азарта
Рюкзак, молоток, сапоги и палатка,
Дневник полевой, стрелка компаса, карта
И новая в старой ветровке заплатка.
К началу зимы, может раньше — на базу.
А с ними их камни, обломки той суши,
Которую мы не увидим ни разу...
И снова томятся полями их души.


БИБЛИОТЕКЕ ИМ. К. И. ЧУКОВСКОГО

Яркий кусочек бывшего века
Спрятался в соснах, чуть зеленея —
Милая детская библиотека,
А за штакетником дача Корнея.
Шум электрички тихий впритирку,
Близкой Москвы силуэты под боком.
Школьные годы мои под копирку —
Вот и букварь с моим первым уроком;
Школьная форма мальчика, девочки,
Парта учебная старой модели,
Детского сада игрушки, поделочки,
В столбик слова, что когда-то мы пели;
Книги, раскраски, рисунки детей,
Много подарков советской эпохи —
Очень по-доброму всё, без затей
Люди хранят, собирая по крохе.
И среди книжек совсем гармонично
Смотрится тётя — очки не по моде.
Тётя со мной поздоровалась лично.
Я растерялся в книжном проходе...
Милая детская библиотека,
Сосны советского года издания,
Яркий кусочек бывшего века —
Низкий поклон вам и до свидания!



ПЁТР  ВЕРХОТУРОВ

*   *   *
Рядом в клочья землю рвут снаряды,
Ищут пули голову мою.
Неживой упал товарищ рядом,
Может, упаду и я в бою.
    Но тревожусь за себя не очень,
    Я из веры выковал броню,
    Потому и жив, хоть днем и ночью
    Всё хожу у жизни на краю.
Снова мина пролетела мимо,
Жив и в этот раз. Не в этом суть.
Я умру, но Русь неодолима,
За меня другой продолжит путь.
    Не убить ни бомбой и ни пулей,
    Жизнь — бессмертна. Тленью вопреки,
    Возле дуба, сломанного бурей,
    Зеленеют новые ростки.
Где, как тесто, месят мясо танки,
Где пожаты слёзы, смерть и кровь —
Как цветок на выжженной полянке,
Расцветает чья-нибудь любовь.
    Несравнимы с ордами Батыя,
    Зверствуют враги, коварны, злы.
    Но моя великая Россия
    Вновь встаёт из крови и золы.

*   *   *
Мне любовь в глухой ночи светила,
Заставляла пламенем гореть,
Придавала бодрости и силы
И вела на подвиг и на смерть.

По войне прошёл я, как по аду,
Сердце нежным, чистым сохраня,
И с какой-то трепетной отрадой
Возвратился в милые края.

Но пока я где-то на чужбине
Воевал, лежал в госпиталях,
Арлекин похитил Коломбину,
И она теперь не ждёт меня
Долго шёл я к милому порогу
И пришёл, но здесь не отдохну.
Завтра выйду в новую дорогу,
Пережив измену и войну.



ЕЛЕНА СОЛЕНИКОВА

МАЙ ПРИБЛИЖАЕТСЯ

Видели, пели, на что-то надеялись,
Нить потеряв в этой пепельной ясности.
Слов средоточие, меры и крайности...
Май приближается, мысли развеялись.

Май приближается, будет по-прежнему:
Ленты, шары, чьи-то воспоминания.
Это так важно, чтоб было в сознании,
Грохот орудий лишь тень неизбежного.

Видели, знали, пути нет иначе чем
Тот, что лежит через самые страшные
Тропы, дороги, как будто вчерашние,
Те, что нам жизнь подарили, назначили.

Верили, знали, все будет, исправится.
Прямо смотрели без тени сомнения.
Шли умирать за идею спасения...
Будем же праздновать, май приближается.



ИГОРЬ  ШПУРОВ

НОЧНОЙ ГОРОД

Как я люблю свой город после дождя,
Ночью фонари освещают лужи,
Мокрый асфальт, будто чья-то душа.
Светится луна безоружно.

Силуэты деревьев тянут ветви ко мне.
Тепло, но немножко страшно,
Как в детском далёком сне,
В котором всё очень важно.

Тёплый ветер треплет щеки мои,
Шепчет слова предания,
Мы живём в этом мире до двадцати,
А после — воспоминаниями.

Как я люблю свой город после дождя,
Ночью фонари освещают лужи.
Найти бы душу, что мне нужна,
И ту, которой я очень нужен.

ГЕОЛОГИЧЕСКАЯ

История мира — негаданный сон,
Жизнь людей, их закат и восход.
Геология — тезис о ходе времён.
И в историю вечный поход.

Основал Пётр Первый свой комитет,
И при Сталине был комитет иной.
Им обоим Господь даровал завет,
Геология будет всегда живой.

Для чего мы бьём молотком о скалу?
Долотом буравим недра земли?
Изучаем вечности нашей шкалу?
Ищем путь мы всегда, что до нас не нашли.

Мудрецы ищут в прошлом идею страны,
Рассуждают неспешно о том о сём.
А идея чуть ближе, чем запах весны,
И чуть глубже она, чем простой чернозём!

И алмазы, и золото, Арктики газ,
То, о чём, может быть, и не знают совсем
Люди многие — нами добыто для вас!
Это главный ответ — для чего и зачем!



АНАТОЛИЙЛАДЕЙЩИКОВ

*   *   *
Да, я — мужик! И этим званьем горд!
И я прошу о том ещё послушать,
Что под бронёй небритых наших морд
Скрываются лирические души.
И я кричу, безжалостен и зол,
Сквозь толщу старых выдумок и басен:
“Не обижайте, бабы, сильный пол!
Он нежен, он раним, и он прекрасен!”



ВЛАДИМИР  СВЕРКУНОВ

ГОРИЗОНТ

К лету птицы домой прилетают. А мы — на сезон,
Дом оставив, работать “в поля” вылетаем весною.
Убегающий вдаль и манящий к себе горизонт
Прячет тайны свои (не дай бог, мы те тайны откроем).
По распадкам палатки раскинули крылья. Из них
С холодками дымки потянулись к закатам, восходам.
Наша цель — горизонт, что нам кажется краем Земли,
Где нам надо найти все богатства могучей природы.

Облаками, поющими, — то комары, то мошка.
Наши мысли, как птицы, летают, не зная покоя.
Им разбиться судьба на разрезе в каньоне ложка.
Мир так полон чудес. Факт упрям, и его ты не скроешь.
Молчаливые камни нам ведают тайны Земли,
Когда нити маршрутов соткут паутину на карте.
Выплывали идеи. Так шли сквозь туман корабли.
Воплощаются в схемы плоды поисковых талантов.

Золотой в сентябре
                      Лес с ветрами стал жалок и пуст.
В рощах лист. В сердце грусть.
                       Плачет небо дождями и ленью.
Мы простимся с тайгой.
                           И в тайгу непременно вернусь
Я по зову души. Слава богу — душа не стареет.
Нет для нас тишины. Спорим. Что-то не нравится нам.
Лезет грусть в наши сны. Одолели иные заботы.
Возвратимся и мы к нашим зимним рутинным делам
Оформлять результаты проделанной летом работы.

Пролетает зима. Наступают и тёплые дни.
И истомой в груди вновь шальные ветра загуляют,
Лишь блеснёт горизонт, что казался нам краем Земли.
У него и у цели пределов, границ не бывает.
Беспокойная жизнь как один бесконечный маршрут.
Разливается чаша хмельного напитка событий.
Эту чашу без дна без конца наполняет наш труд.
До глубоких седин, как ни пей — эту чашу не выпить.



ОКСАНАТАРСКИХ

*   *   *
Жизнь бывает порою не слишком добра:
То ударят наотмашь чужие слова,
То не другом окажется
Вроде бы друг,
То на каждую встречу —
По сотне разлук.
Но есть люди, с которыми рядом
Тепло,
И в полярную ночь, словно летом —
Светло,
Их слова дарят крылья,
Их добро гонит тьму,
И везет мне на них,
Не пойму, почему.
Но в стихах этих им,
Пусть сумбурно и криво,
Всё ж звучит моё тихое слово —
“Спасибо”.

АВТОРЫ ЦНИГРИ

ВОЛЧКОВ А.  Г.
1980–2024

*   *   *
Идёт весна — зелёная, хмельная,
Шумит ручьями, птицами щебечет
И пробуждает к продолженью жизни
Спеленутую долгим сном природу.

Березы плачут, зиму провожая,
Шумливые скворцы по пашне бродят,
Стоят леса все в голубом тумане,
Из почки рвётся первый лепесток.

Весна волшебные всем раздаёт подарки,
Обыденность переплавляет в сказку,
И всё, что мыслилось совсем недостижимым,
Становится реальностью весной.

А нам весна — предвестница разлуки
И расставанья.

Вот она приходит,
Нас пробует на прочность, на разрыв.
В бродячем цирке так
Рвут цепи непомерной толщины
Могучими руками исполины!

И разделили нас огромные пространства
Тысячевёрстные...
Которые и глазом не окинуть,
Тем более — пешком не одолеть.

А звенья той цепи, что нас соединяла раньше,
Легли меж нами горными хребтами
С вершинами, укрытыми снегами
Из наших ссор, обид и недомолвок.

Кружит орёл по-над монгольской степью,
Что полегла к твоим ногам верблюжьей шкурой
С долинами, которым нет конца и края...

Здесь речки быстры, а вода хрустальна,
И ходит рыба, в серебро одета.
А под колеса вашего “газона”
Ложатся километры, дни и ночи,
Лишь изредка пейзаж украсят юрты,
Аборигены с узкими глазами
На быстрых низкорослых лошадях
Руками машут — доброго пути!

А где-то далеко за горизонтом
В туманной дымке высится Тибет,
Который называют крышей Мира —
Таинственное царство синих гор,
Ущелий диких, льда и снега,
Людей, что с Космосом живут в согласьи —
Всё то, что нам великий Рерих
Дарил в полотнах дивных,
Объединив Религию и Космос.

А мой путь — далеко. Он за Полярным кругом,
В исканьях смысла жизни
(а ещё — месторождений).

Но что хочу я более всего?
Чтоб нас с тобой настигшая разлука
И это лето, и тоска по дому
Теплом любви и ожиданьем встречи
Те — на вершинах — белые снега
Вдруг растопили...

А ты, судьбой бродячею гонима,
Песчинкой малою под натиском ветров
Летишь в ковыльном гибельном пространстве
Все дальше, дальше, дальше от меня.

К тебе приходит лето — жаркое, большое,
С холодными ночами, с тишиною,
С колючею безмолвною звездой,
Что любит заглянуть в твою палатку,
Затерянную между небом и землей.

Но это всё — фантазии мои, и я не знаю,
С кем делишь хлеб ты в сопредельном государстве.
Где пролегла сейчас твоя дорога?
Кто колыбельную тебе поёт, моя родная?
И где рассвет шепнул тебе: “Вставай!”



ЛАРИСА  ВИТКОВСКАЯ

*   *   *
Пришла весна, звенит капелью,
На реках взламывая лёд.
Март передал права апрелю.
Апрель геологов зовёт:
“Давайте, братцы, собирайтесь!
В дорогу, в дальний дивный край
Готовьте компасы, палатки
Да ароматный, крепкий чай!”
В планшет уже забиты карты,
В рюкзак уложен GPS
А помнишь... раньше были нарты,
Без края тундра или лес...
Гитара, верная подруга,
С тобой о доме мы споём —
О том, как любим мы друг друга
И сколько нам еще вдвоём
Пройти придётся километров
Чтоб пробы взять, намыть шлихи.
Какие будут петь нам ветры,
Где с солнцем будут дни тихи?
Холмы, тайга, Амур и Лена...
Камчатка или Магадан...
Добудем золото из плена —
Такой наказ судьбою дан.
Нас ждут дары, что в недрах скрыты.
Их стражи строго стерегут.
Чтобы руда была добыта,
Геологи вложили труд.



ВАСИЛИЙ  БЕМБЕЕВ

ДРУЖБА

С. Мельникову,
геологу из Белоруссии

Друзья! Вы — Родины тепло.
Вы с ней неразделими.
Чтоб время б нам ни принесло —
За всё благодарим мы.
За мудрость и за благодать,
За счастье и тревогу...
А годы... Что нам их считать?
Живём — и слава Богу!
О, друга добрая рука!
Нам повторять не нужно,
Как неизменна и крепка
Народов наших дружба!
И эта дружба — не девиз,
Не буква на плакате, —
Она — в сиянье наших лиц,
В тепле рукопожатий.
Ну что, мой друг, в счастливый путь!
Привет твоим родным!
Ты нашу дружбу не забудь
И будь всегда таким...


ЕВГЕНИЙ  ГУСАКОВ

ПАВШИМ В БОРЬБЕ ЗА СВОБОДУ

Замирала страна необъятная,
С 41-го до 45-го,
Годы, горем и смертью полные,
Не склонила Родина головы.

Пусть разруха и голод были,
Сотни раз умирали, но жили!
И ни раз на колени не стали,
Мы сражались, мы люди из стали.

Мы победу кровью омыли,
Слезы скорби землю залили,
В знак благодарной любви и признания,
“Люди, ВСТАНЬТЕ” — минута молчания!