ТИХОН СИНИЦЫН НАШ СОВРЕМЕННИК № 1 2025

СТУДЁНЫЙ КЕРЧЕНСКИЙ ПРОЛИВ


КАРТИНА

Картина на стене висит —
Для всех туземцев и туристов.
Южак отвязно там свистит,
И волны атакуют пристань.
Для всех мятущихся сердец,
Для уязвлённых и печальных —
На том холсте цветут чабрец
И маки над водой кристальной.
Я счастлив, честно говоря,
Узнать знакомую картину.
Нас породнили якоря,
Мы чувствуем степную глину.
Царит осенняя теплынь;
Мы охрой солнечной согреты.
Давай горючую полынь
Сорвём на память, для букета.
У “мореманского” холста
Легко забудутся обузы.
Прозрачной отмели верста;
Похожи на буйки — медузы...
Седой смотритель маяка —
Один, как ты — на карантине...
Неужто вспять идут века
На этой сказочной картине?


ВРЕМЯ ОСЕННЕГО ШТОРМА

Запомнится шторм у порога бунгало.
На пляже беспечный рачок-диоген.
Песчаных дворцов — будто и не бывало:
Разрушен Акрополь, размыт Карфаген...
Забыт в море выцветший пробковый пояс,
Солёною тиною пахнет весло.
Я кажется, слишком всерьёз беспокоюсь
О том, что из бухты уходит тепло,
О том, что на пирсе завыла собака,
О том, что вот-вот прокурлыкает клин
Степных журавлей из вечернего мрака,
Над кронами диких колючих маслин.
Холодный циклон над “брегами Тавриды”.
Знакомая “музыка волн” включена.
Сегодня скучают ловцы пеламиды;
Осеннего шторма пришли времена!

* * *
Запоминаю пыльные шурфы,
Фундаменты, античные руины.
Они, как раритетные шкафы —
Вмещают неизвестные картины,
Свидетельства утраченных эпох,
Где эпитафии скрывает мох,
Лишайник маскирует барельефы
И письмена исчезнувших племён.
Потусторонний холодок из нефа
Базилики —
Уводит в глубь времён.
На набережной речки Героон,
Где над холмами облачные горы —
Колоколов старинных слышен звон
И свист ветров из лабиринтов хоры.
Как будто вовсе не терялась связь
С минувшим...
Вот же: тусклый отблеск брошки,
Орнаментов волнительная вязь,
Кувшинов терракотовые крошки!

* * *
Арбузный вечер снится в пляжных снах.
К воде прижались дикие маслины;
На сап-доске болтаюсь на волнах,
Услышав плеск дельфина афалины.
Здесь парусника вымпел над водой
От блеска солнца кажется латунным.
Подстерегает месяц молодой
Притихшая лиловая лагуна.
Приходит вера на закате дня:
В добро и свет, как в лучшей русской сказке.
Мол, не страшна лихая западня...
Господь хранит.
А море дарит краски.


МЫС КОБРА

Я видел шторм у мыса Кобра,
Искрился известняк, как снег...
Там волны пенятся недобро,
Там к солнцу тянется кермек.
Горячий ветер — рушил планы,
Но я был счастлив среди скал.
Иссиня-чёрные бакланы —
Сопровождали грозный шквал.
На мысе Кобра — исихия;
Мыс, как магический кристалл...
Стихи, свобода и стихия...
Я так по этому скучал!


ПОРТ ДВУХ МОРЕЙ

Среди раскопок царства Митридата
На каменистых склонах лабиринт...
Холодных туч небесная регата
Вслед за собою тянет, как магнит.
Грифон слегка приоткрывает крылья,
Ключ от Боспора — держит на весу.
Ступеньки пахнут дождевою пылью.
Пора ловить азовскую хамсу.

Бездомный кот на пирсе, как матросик —
Улыбчив, наблюдателен, хитёр!
Ему с утра приснился жирный глоссик,
Он к набережной обращает взор,
Где неприметно мелкий дождик косит,
Листву акаций, в лужу прихватив...
В порт двух морей заглядывает осень;
Штормит студёный Керченский пролив.


* * *
Как оживают натюрморты?
В чём тайна межпредметных чар?
Вот сеть рыбацкая из порта,
Вот полый вычурный омар,
Кувшин из сказок про Синдбада
И спиннинг, связанный с Невой...
Что сделать с натюрмортом надо,
Чтоб был он — цельный и живой?
Есть много скрытного, что только
Художник видит, например:
Как светится грейпфрута долька,
На цыпочки встаёт фужер...
От кофе чашка не остынет.
Клубникой пахнет пиала
И над медовой скибкой дыни —
Жужжит реальная пчела.


ОСТОРОЖНЫЙ ГЕККОН

В гранёных камнях осторожный Геккон
Торжественно ночью сверкает зрачками.
Почти незаметен в убежище он,
Пока неподвижно следит за сверчками.

Ночных насекомых волнительный шум
В осенних горах не смолкает над нами.
Геккон примеряет секретный костюм...
Вы вряд ли встречали подобный орнамент!

Всегда начеку. На охоту готов.
Недолго позирует для фотоснимка.
Под лампою слушает гул мотыльков,
Мой давний приятель —
Геккон-Невидимка!

* * *
Пустырей закатные осколки
Помнят кочевую суть стрелы...
Меж холмов чернеют лесополки
И визжат пронзительно орлы.
Я люблю бескрайние равнины,
Где издалека заметен крест.
Если мы и созданы из глины,
То скорей всего из этих мест.
В Диком Поле, на границе бездны
Непрестанно тянет на простор.
Согревает сердце безвозмездно —
Мятых маков бешеный костёр.